— Что внешность другая — это я вижу, — серьезно согласилась дракониха. — Но вот то, что ты меня понимаешь — дело совсем иное. На такое способны только очень… Нет, не так — о-о-очень родовитые особы. Это, знаешь ли, великий дар: понимать высших существ.
Слава приоткрыла рот, но не произнесла ни звука. Она и понятия не имела, что обладает какими-то выдающимися талантами. Тем более талантом понимать драконов — в родном мире ей бы это все равно не пригодилось.
— Ты не останавливайся, продолжай, — напомнила дракониха о нечесаном пузике. — Когда еще сам магистр ко мне заглянет? А кроме никто в замке никто не понимает, чего я прошу. Слышат рык — и бегут врассыпную. Карина и Карла еще одаренные, но им не разрешают ко мне ходить.
Слава принялась чесать драконий живот с удвоенной энергией.
— Я думала, все понимают драконов, — сообщила она задумчиво.
— А вот и нет. Так и быть: можешь считать себя избранной. Да и вообще: не все из нас разговаривают — не зря же я предупредила про высших существ. Низшие мои родственнички пригодны разве что для верховой езды или там землю пахать. Мелких в качестве домашних питомцев заводят — дурные они, жуть, даже собратьями считать не хочется. Мебель грызут, рычат и гаркают по любому поводу. Еще и в обувь хозяевам ссут. Вот скажи — это разве драконы?
Дракониха строго посмотрела на Ярославу, призывая ту к ответу. Девушка живо покивала (еще бы не согласиться, собеседница-то явно из другой весовой категории).
— Вот и я говорю, — гигантша сделала многозначительную паузу, подчеркивая важность сказанного, — не все драконы одинаково умны и одарены. Тебя звать как, безрогая ты наша?..
— Ярослава.
Дракониха помолчала и покрутила хвостом.
— Красивое имя, благородное, — сообщила несколько минут спустя. — Меня Маковым цветом магистр прозвал. Ну… не слишком благородно, зато ярко.
— Очень, — легко согласилась Слава. — А что насчет молока?
У драконихи обнаружилось не вымя, а почти женская грудь — одна штука, так как больше чем одного детеныша, подобные существа не вскармливали. Пряталась заветная железа в специальном мешке, как у кенгуру, расположенном под передними роговыми пластинами, служившими одновременно мощнейшей защитой во время баталий.
— Потрясающе, — изумленно произнесла Слава, наблюдая, как Маковый цвет сцеживается в ведро. — Теперь точно вижу: высшее существо. И не мешает во время бега, и не больно, если ударят, и ребенку не тесно, тепло и сухо.
Комплимент так порадовал дракониху, что расстались они едва ли не лучшими подругами.
По дороге обратно Славе встретила София. Увидев няню с ведром, спешащую от загона с драконихой, та испуганно присела и схватилась за голову.