— Простите… — пролепетала обычно уверенная и непоколебимая Слава. — Я это не специально.
— Понимаю, — подозрительно хрипло отозвался Дрэго. Прокашлялся, но это нисколько не помогло. — Это мне стоило догадаться о возможных последствиях оборота.
Огромного труда ему стоило отвернуться. Сделав глубокий вдох, он сосредоточенно произнес заклинание, но когда сделал пасс рукой — пальцы его заметно подрагивали. И все же заклинание удалось: в мгновение ока на Славе оказался ярко-красный наряд, состоящий из пышной юбки и кружевного верха, украшенного вышивкой. Наряд этот был подвенечным, но магистр всячески убеждал себя, будто произошла ошибка, и творил он совсем другое одеяние для няни. Просто рука дрогнула…
— Спасибо, — выдохнула Слава и приложила ладонь к бешено бьющемуся сердцу. — Так гораздо лучше.
— Угу, — поддакнул Дрэго, не сводя с нее напряженного взгляда.
Вот, вроде бы, девушка уже в платье, закрывающем ее от шеи до пят. Но перед внутренним взором она все еще обнажена и до того желанна, что спазм перехватывает горло, не давая свободно дышать. Тем более разговаривать.
Магистр знавал много женщин, а до женитьбы и вовсе считался роковым соблазнителем. После остепенился, всего себя посвятив красавице Фиделии. После ее трагической смерти были и другие женщины, но ни к одной из них он не испытывал такой непреодолимой тяги, как к этой удивительно сильной, выносливой и прекрасной девушке из не магического мира. Она покорила его своим боевым духом и твердостью характера с первой же встречи, а после сразила наповал своими прелестями. Такой высокой груди и тонкой талии не было даже у аристократок Гротеции, уделявших много времени и средств улучшению фигуры. Длинным ногам и густым шелковистым волосам Ярославы позавидовала бы любая кокетка. Даже тот факт, что кожа ее имела другой оттенок, а хвоста и рожек, которыми так гордились чистокровные гротецианки, не было, нисколько не умалял достоинств девушки в глазах Дрэго.
— Очень красивое платье, — Слава решилась на комплимент, понятия не имея, во что именно обрядил ее магистр. — Вот только жутко неудобное, я в нем даже присесть не могу.
Он с радостью исправил собственную оплошность, сменив подвенечный наряд на строгое платье, более подобающее няне и не дающее простора взбаламученному мужскому воображению.
— Утром я переговорю с девочками, — пообещал магистр, стремясь избавить себя и Ярославу от возникшей неловкости. — На этот раз они зашли слишком далеко и должны получить наказание.
— Что вы?! — воскликнула Слава, приподнимаясь с кресла, в которое только что присела. — Они были достаточно наказаны, поверьте. Девочки и сами не обрадовались моему превращению и раскаялись в этом. К тому же они действительно хотели помочь.