Потирая озябшие руки, Владка встряхнула мокрыми волосами. Навес, накрытый прозрачным тентом, спасал от дождя, боковые стенки защищали от ветра, но всё равно согреться тут не получится. Олеся, — всплыло в памяти имя этой женщины, вот как её зовут. В первый Владкин рабочий день тётка угощала её яблоками.
— Самой нету, да и носа сюда сегодня уже не покажет. Барыня, видишь ли, боится расклеиться. — фыркнула Олеся, с сочувствием взглянув на Владу. — охранник её, кажись, околачивается где-то рядом. Видела, с Митрофанычем базарил минуток пять назад. Кликнуть старика?
— Мне бы Нелли Игоревну… — огорчилась Владка, глядя на подсобные киоски, и кивнула в ту сторону, — у неё ключ, там мои вещи. Документы тоже. Забрать хочу.
Торговка шмыгнула носом, озадаченно провела толстым пальцем по подбородку.
— Дак это дело поправимое же. — оживилась, подмигнув девушке. — вон он, Никита-то, счас позовём, притащит твоё добро. Или тебе край Нельку подай?
Влада не ответила. После того, что она невольно узнала, чувство неловкости всё же прочно осело в душе. Если Максим и Нелли любовники, какое она имела право влезать в их личные отношения. Владка, само собой, не жалела о том, что произошло в лесу, но горький осадок неприятно колол нутро.
Хотя… Кажется, это было не раскаяние, не вина перед Нелли, а ревность. По дороге в город Макс звонил ей, а Влада, старательно притворяясь равнодушной, жадно ловила каждое его слово, сказанной той, другой. И уехал он не по своим каким-то делам бизнеса, а к ней, к Нелли.
Этим и объяснялось скверное настроение Влады.
— Нет, мне просто сумку забрать. — сухо обронила она, — Вы, тётя Олеся, передайте Нелли Игоревне, что…
Но торговка не дослушала, громогласно окликнула коренастого парня, идущего к воротам, и Владка поджала губы. Ну и правильно, она же за своим пришла, ей чужого не надо! Никита при ближайшем рассмотрении оказался хмурым, красивым молодым человеком, на Владу он глянул мимолётно, и мелькнувшей на его губах усмешке она объяснения не нашла.
—Чё орёшь, как резаная? — лениво поинтересовался он у тётки, взял с прилавка грушу, и надкусил, предварительно обтерев фрукт носовым платком, смоченным минералкой. — опять бродяжек подкармливаешь? Предупреждали вас, сердобольных, чтобы хозяйский хавчик не разбазаривали. Ещё раз увижу, из получки вычтут, усекла, а?
От его аппетитного хруста, с которым он поглощал грушу, Владка чуть не заскрипела зубами. Вот теперь она почти понимала, что такое голод, и как он толкает на преступления. Впившись глазами в кадык парня, шевелящийся в такт челюстям, она была готова вгрызться в горло этому гаду и отнять еду.