— Не надо извиняться, — покачала головой, чувствуя, как к щекам приливает жар. — Ты все правильно сделал.
Слова сами сорвались с языка. От неожиданности, у меня в груди зашевелилась обида на саму себя. В носу защипало. Нет, только слезотечения мне не хватает до полного счастья.
— Я надеюсь на это, — тем временем откликнулся Иван. — Мне очень жаль, что так вышло. Не думал, что у моей малышки без меня окажется все настолько печально.
Меня притянули к себе, и я уткнулась носом ему в грудь. Сил на сопротивление не было. Да и не хотелось, если честно. Я так соскучилась за эти дни… И так была ему благодарна!
— Мне было очень трудно оставаться в стороне, видя, что с тобой творится неладное, — продолжил говорить Пономарев. — Ты побледнела, осунулась, стала меньше улыбаться. И эти компьютерные очки, которыми ты прикрывала синяк…
— В последний месяц своей жизни он был действительно отвратителен, — пробормотала, не имея возможности отстраниться и выразить свои мысли нормальным языком. — Да и мама… Не тебе извиняться передо мной за свое поведение, Вань.
— Она ведет себя в соответствии со своим положением, — невесело усмехнулся молодой человек. — Я не дурак, и понимаю это. Поэтому не в обиде. Но про свадьбу мне понравилось, Вишенка. Так что ты теперь не отвертишься.
Я все-таки застонала. Какая свадьба, когда у нас сегодня были похороны отца? Пускай, в последнее время невозможного и опустившегося до уровня алкоголика-садиста. Но ведь когда-то этот зверь был мне нормальным отцом. Без него бы я не появилась на свет. И мама его так любила…
— Вань… — хрипло протянула, понимая, что еще немного и точно расплачусь.
— Ну, что? — обиженно откликнулся. — Я пытаюсь тебя отвлечь, а ты не ведешься.
— Потому что я чувствую себя неловко за поведение собственной матери, — зло процедила и попыталась от него отстраниться. Понятное дело, ничего не вышло. — А ты еще надо мной смеешься. Зараза бессердечная!
— Я серьезен, как боксер перед финальным боем на турнире, — выдал мой собеседник. — Так что не наговаривай на меня всякой ерунды и позволь уже наконец тебя поцеловать.
— Что? — выдохнула, живо представив себе эту картину. — А вот и нет!
Но меня никто не спрашивал. И ответа не требовалось… Ко мне торопливо наклонились и припали губами к моим губам. Я вздрогнула от неожиданности и ухватилась за его плечи, чтобы не упасть. Ноги теперь уже вовсю подкашивались от внезапно нахлынувшей нежности. Меня так еще никто не целовал…
Я ответила. Не могла не ответить. Это было так чудесно, что я сама еще теснее прижалась к парню и поднялась на носочки. Подушечками пальцев провела по скуле, потом коснулась напряженной шеи. Дальнейшее исследование пришлось прекратить. Мое запястье обхватили сильные пальцы. От них шло волнующее тепло. Оно вынуждало поверить словам Ваньки. Но что-то во мне пока противилось этому.