Когда уходит, Настька забавно передразнивает её, меня душит смех.
— Ладно, хватит, не то выставит меня отсюда без права навещать тебя. Долго ты тут прохлаждаться собралась?
— День — два, потом домой. — сообщаю, надеясь на то, что строгая Инга Петровна выполнит обещание и отпустит в субботу. — расскажи, чё у вас нового? Борька уже записал последние треки или опять заставляет парней пятьсот раз переделывать музыку?
Некоторое время трещим о своих, девчоночьих делах. Я поглядываю на часы, Руслан скоро приедет, и внутри сладко щекочет теплом. У него какие-то хорошие новости, с нетерпением жду его, гадая, чем он хочет меня порадовать.
Появляется он на пару минут позже Настиного ухода, я притворяюсь спящей, и прислушиваюсь к шагам. Кажется, его размашистую, уверенную походку узнаю даже из тысячи других, он слегка подволакивает праву ногу при ходьбе — сказывается давняя болячка. Сетка жалобно скулит, когда он садится на кровать, и меня окутывает ароматом цветов.
Нежные губы целуют в щеку, не выдерживаю, распахиваю глаза, и натыкаюсь взглядом на большущий букет алых роз. Ни фига себе, мне никто не дарил цветы, только на восемнадцать лет Галюня приволокла ровно столько же тюльпанов, но ведь это не в счет. Она же не мужчина…
— Ты чё, ботанический сад ограбил? — пытаюсь пошутить, чтобы скрыть замешательство, прячу лицо во влажных бутонах, и смотрю на Соколова.
— Чёрт, и как я об этом не подумал сам? — усмехается он, — потратил бешеные бабки на этот веник.
— Ах, так? Тебе для меня жалко какие-то несчастные бумажки! — притворяюсь обиженной, закрывая лицо розами, и не даю ему их отобрать. — блин, папуля, ты меня разочаровал, для родной дочери…
Договорить не успеваю, он забирает цветы, небрежно бросает на тумбочк5у, и привлекает меня к груди. От неожиданности я неловко хватаю руками воздух, а возмущенные вопли утопают в страстном поцелуе. Почти забытая сладкая дрожь прокатывается по телу, губы Руслана терзают мой рот, и я задыхаюсь в жаркой лаве ощущений.
— Эй… — кое-как удается оттолкнуть его, вскакиваю на ноги, но он ловко хватает за руку, и тянет к себе. — отстань, не смей! Мы ведь об этом уже говорили!
— О чём? Чтобы я к тебе не прикасался?
— Сам знаешь, — чувствую, как настроение катится к плинтусу, нехотя делаю шаг к Руслану, и он обхватывает за бедра, тесно прижимает к себе.
— Даже не выслушаешь? — смотрит снизу, а в глазах бесовские искорки, и мое сердечко ускоряет ритм. — эта экспертиза полная туфта, Крошка, мы с тобой такие же родственники, как баран с коровой. Перестань хмуриться, обними меня. Не соскучилась по мне?