Ландшафт за окном до самого горизонта был изрезан, овраги подходили к самой насыпи. Но едва Денисов успел их рассмотреть, овраги исчезли и вместе с ними исчезла насыпь, а сама линия скоро оказалась зажатой отвесными склонами, как в ущелье. Где-то, над астраханским, по краю ущелья тянул тепловоз. Состав стал выползать наверх, показались горы антрацита, дополнительные пути...
Приближалась большая станция.
"...А в это время - в три девятнадцать - в районе станции Домодедово, когда народу в коридоре стало меньше, со стороны туалетной комнаты кто-то отвинтил винты, вырубил групповой щит. Вагон погрузился в темноту..."
Голосом Шалимова заговорило радио:
- Наш поезд прибывает на станцию Ртищево...
"...А в три сорок шесть Ратц разбудил Суркову: "В купе труп..."
- Антон!..
- Не сплю.
Набежавший железнодорожный узел напомнил родную станцию разбросанный парк прибытия, голубоватое марево над горловиной, длинный, на десятки метров, призыв вдоль брандмауэров: "Не курить!" Издали бросалась в глаза тельферная установка для погрузки почтовых контейнеров - с крышей вверху, без стен, похожая на поднятое над землей африканское жилище.
Соскучившееся по прохладе население вагона поползло на платформу казалось, ему не будет конца. Впереди Денисов увидел Ратца - старик был из тех, кто не упустит своего права быть первым, чтобы через минуту здесь же, у подножки, все-таки пропустить всех. Он задержал Антона. Когда Денисов последним оказался на платформе, фуражка Сабодаша маячила довольно близко.
"Ничего, стоянка большая..." - подумал Денисов.
Мимо ремонтирующейся - в строительных лесах - части вокзала прогуливалась Марина, два свежеиспеченных лейтенанта из десятого вагона конвоировали ее с обеих сторон. Там же стояли Прудниковы с детьми. Денисов направился к ним.
Навстречу, никого не замечая, шествовали Судебский и дог Дарби. Все следили за ними.
- А мы видели Дарби еще на посадке! - сказала Денисову Прудникова.
У нее заметно поднялось настроение. Муж был прощен, рассеянно смотрел по сторонам. Ему, наверное, было жаль свой скомканный накануне день рождения.
- В Москве? - спросил Денисов. - На вокзале?
- Да, - ей хотелось казаться оживленной. - Лялечка первая увидела.
Денисов посмотрел на дочь - точный слепок маленькой остроносой матери.
- ...Дарби был на четвертой платформе. Мы долго следили. Особенно дети.
Денисов хорошо знал вокзал:
- Выходит, они садились в поезд с нерабочей стороны?
- Не знаю. В Москве их было трое, - Прудникова безошибочно определила, чем его можно увлечь. - Еще высокий интересный мужчина. С сумкой.