— Что ты имеешь в иду? — сдвинула брови мама.
— Знаю, раньше не было таких ситуаций, но сейчас ему угрожали, и это вылилось в наш скорый отъезд. Тебе никогда не хотелось разобраться в его делах? Почему так произошло? И насколько честный его бизнес…
— Зачем мне это? — подняла брови мама и улыбнулась. — Я знаю, что мне нужно знать. А остальное… Когда-то я сделала выбор, быть рядом с твоим отцом. И он ни разу не дал мне повода сомневаться. Я уверена в нём, Мия. Знаешь, говорят, надо любить так, чтобы стоя за спиной, подавать патроны, даже если весь мир против.
— Знаю, — я вздохнула, — говорят.
— Почему ты вдруг спросила об этом? В отпуске таких вопросов не было…
— Просто интересуюсь тонкостями семейной жизни, — улыбнулась я в ответ, пряча за этой улыбкой свои настоящие мысли. Мама ничего не знает, папа тем более не расскажет. Да и что рассказывать? Я уже видела документы, связывающие отца с Крутыми. Отец и не отрицал в разговоре, что помогал им. Но стоит ли мне копаться дальше во всём этом? И к чему это приведёт? Так ли мне нужно знать? Ответ я знала. Нужно. Но лишь потому, что у Ника был к моему отцу интерес. И ему удалось зародить во мне сомнения. Мне же было важно знать, зачем Никите настраивать меня против отца, ведь если бы Нику удалось, если бы я осталась с ним, кто знает, каких дел бы наворотила. Вот почему, ему так важно было держать меня «на поводке». Я же шагала за ним, слепо следуя его инструкциям! Подавала патроны. И продолжала бы, если бы «не сорвалась с крючка». Возможно, мама мудро поступила отгородившись от подобных проблем, просто находясь рядом с папой и поддерживая его во всём. Стоять и подавать патроны, не разбираясь, кому они предназначены. Будучи уверенной в партнёре, наверно, это легче сделать. Вот только не всегда мы выбираем, за чьей спиной стоять. Но теперь со мной рядом Тём, и как ни странно, сейчас была рада этому.
Мы ещё немного поболтали с мамой на обыденные темы, а позже вернулись к мужчинам, которые уже чуть ли не обнимались. Выглядели эти двое, и правда, забавно. Нам оставалось только переглядываться и удивляться их идиллии. Впрочем, это лучше, чем обычный подозрительный взгляд отца на моих знакомых.
— Не спускай с неё глаз! — давал ценные указания папа внимательно слушающему его Артёму. — Мою дочь нужно оберегать, словно хрустальную вазу. Я говорил уже, что у неё хобби — попадать в передряги? Нет? Тогда слушай. Когда ей было двенадцать лет… — начал отец свою любимую часть рассказов моего детства, и далее последовала история, как я потерялась в магазине, испугавшись грома, раздавшегося за окном, и спряталась в шкафчике для одежды, а меня искали всем магазином. Потом рассказ сменился другими событиями из моего детства, где я умудрялась попасть в какую-нибудь переделку. Тём улыбался и брал меня за руку. Иногда он обнимал и шептал на ухо, что очень явно представляет всё это. И что сейчас со мной тоже не соскучишься.