В этот момент мою талию обхватывают руки.
Я визжу, и рот тут же зажимает ладонь. Мамочки, неужели этот придурок меня выследил?! Я делаю рывок вперед, но руки вжимают меня в чье-то тело. И…
— Птиииичка, — слышу я знакомый шёпот, и мне хочется тут же зарыдать от облегчения, — я пришел за тобой.
Я хочу сказать «Мирослав, блин!», но у меня получается только мычание. Я чувствую приятный запах одеколона, который витает возле нас в воздухе. И тепло дыхания возле своего уха.
Он отнимает руку от моего рта.
— Как ты прошел в клуб? Тут же друзья Кристофа! — произношу тихо я.
— Божечки, птичка, — я слышу усмешку, — просто приехал и зашел. Занял место у барной стойки, и наблюдал за знакомыми рожами. Ждал, когда вы припретесь. А ты что делаешь тут в темноте, мм?
— Хотела написать тебе…
— Как я вовремя. Я в твоем распоряжении, не виртуальный, а теплый и живой.
Он так и продолжает держать меня в объятиях, произнося все это на ухо.А потом его ладонь внезапно проскальзывает по голой из-за короткой футболки коже живота, и у меня замирает все внутри. Я бы сказала, что не теплый, а вполне себе горячий.
— Слушай, ты до меня домогаешься, что ли? — напряжение возрастает, когда ладонь скользит по моей талии вверх.
— Охренительный вопрос, птичка, — смешок Мирослава я чувствую спиной, — мы почти в полной темноте, нас никто не видит. Я решил не упустить шанс.
— Мы стоим возле туалетов! Опять!
— Черт, — это слово он произносит уже мне в шею. А потом мне становится нехорошо, потому что Мирослав трется об нежную кожу лицом. Или губами. Наверное. И зарывается носом в волосы возле уха. Я слышу протяжный выдох...и его голос, — хотя, чисто технически мы стоим возле какого-то растения в горшке. Ладно. Ты готова сбежать навстречу приключениям, птичка?
Я не могу ответить на этот вопрос! Потому что то, что он делал несколько секунд назад напрочь выбило все мысли из головы, и там теперь поселилась звенящая пустота. И я знаю причину этой пустоты. Просто кровь отлила от мозга и отправилась немного в другое место. Хотя Мирослав не сделал еще ничего такого… Просто. Блин. Потерся. Об шейку!
Етить-колотитьская сила, это не мужик, а инкуб!
— Пти-ичка…прием…
Я хочу что-то сказать, и снова забываю что. Мирослав уже не удерживает меня, и к поглаживаниям присоединяется вторая рука. Потом меня разворачивают и прижимают мягко к стене. Я вижу, как он склоняется ко мне и на губах играет при этом какая-то порочная улыбочка.
— Анна, — он проводит тыльной стороной руки по моим волосам, пропуская пряди через пальцы. И продолжает со смешком, — молчание, между прочим — знак согласия. На всё.