Я киваю и ухожу к себе. Вскоре появляется мама.
— Слушай, Шур, — шепчет заговорщицки, присаживаясь рядом. — Я подумала, мы с папой столько времени никуда не выбирались… Может, я съезжу с ним, а? Погуляем по Красной площади, посидим в кафе… ты же тут одна справишься?
Я с улыбкой на неё смотрю. Как же они с папой влюблены друг в друга, даже спустя столько лет!
— Конечно, справлюсь, мам, поезжайте.
Она радостно меня обнимает и убегает. А я вдруг понимаю: я остаюсь совсем одна, и никто не будет меня контролировать.
Не то, чтобы я чувствую свою вину, просто не хочу профукать этот объект, я зубами в него уже вгрызся и отступать не собираюсь, а Мот может все испортить. В голову приходит план, и я усмехаюсь. Во имя блага, так сказать. Я и с Кирсановым решил встретиться по этой причине в обход Мота.
А тут объект ещё новый, надо ехать в Москву, и я, не раздумывая, предлагаю это Матвею. Пусть прокатится, посмотрит на красивую жизнь, небольшой заказ и большая Москва отвлекут Матвея от того, что творится здесь, а мне это только на руку.
Вот только снова это его:
"За Шурочкой присмотри, пока меня не будет".
О, боги! Костров неисправим.
Мы сейчас сидим в кафе неподалеку от его дома. Я решаю не искушать судьбу и передаю ему документы на нейтральной территории.
— Матвей, давай без обид, но Сашка уже взрослая девушка, — пытаюсь снова образумить друга.
Но проще, наверно, признаться, что я его "Шурочку" хочу до пара из ушей, чем открыть глаза Моту. Хотя нет. Не проще.
Так и тянет ему сказать, хочешь дочь защитить — держи от меня подальше!
— Не начинай, — хмурится Костров в ответ, и я поднимаю руки, будто сдаюсь. Видит Бог, я пытался.
Чуть позже мы прощаемся и расходимся в разные стороны, Мот с довольной улыбкой, предвкушая прибыльную поездку, я — с мрачными мыслями и новой головной болью.
Надеюсь, девчонка за выходные ничего не вытворит, потому что я был бы рад до понедельника о ней не вспоминать. Вот только как это возможно, если она стоит перед глазами постоянно?
Этот взгляд убивающих своей глубиной глаз, от которых рвет крышу просто, а в штанах становится тесно. Да я сам уже готов любого разорвать, кто к ней приблизится. Держать себя в руках все сложнее, и то, что Инна продолжает крутиться перед носом, по любому поводу приезжая в офис, все же на благо.
Как раз проезжаю мимо кинотеатра и сжимаю крепче руль от непрошеных мыслей.
А если этот идиот снова ее подкараулит? Как он вообще узнал, где она работает? В груди неприятно сводит, может, у них все наладилось? Может, Саша назло мне с этим типом занимается тем, в чем я ей отказал? Черт.