У Жозефины не было ответа. Порой ей и самой казалось, что она теперь принадлежит Рону – не по контракту, а по какому-то иному, куда более страшному праву. Рон был источником её боли и её радости. Ничто и никто кроме Рона не вызывали в ней столько чувств – весь остальной мир проносился мимо как станции за окнами поезда, и только Рон был здесь, внутри. Он мог коснуться её, а мог ударить, мог поцеловать, а мог, наверное, и предать – и всё же Рон не предавал. Как бы ни сильна была зависимость Жозефины, насколько бы сильнее ни был Рон по сравнению с ней, чем дальше, тем яснее Жозефина понимала, что без него бы она не выжила. Не из-за денег или жилья… Хотя, конечно, очень многое упиралось в деньги. Но Рон стал той силой, которая тянула её куда-то. Вперёд.
За те два месяца, что они провели в одной квартире, Жозефина перестала думать о Баттлере как о враге. Их знакомство было неудачным, и Рон из-за какого-то бесконечного упрямства не хотел этого признавать. Но хотя он часто бывал излишне напорист и не слишком вежлив, это скорее было проявлением его внутренней сути, чем личной неприязни. Жозефина даже начала думать об этом как о некоем доверии – Рон ничего от неё не скрывал. Он был с ней настоящим.
А вот сама Жозефина не могла сказать о себе того же. Её отношение к Рону сильно изменилось, но всё ещё оставалось множество вещей, которые Рон понять не смог бы. Пожалуй, на том и основывалась его влюбленность, что он их не знал – в этом Жозефина была твёрдо уверена. Уже достаточно людей отворачивалось от неё, узнав, какой ворох проблем Жозефина тянет за собой. И по какой-то странной причине она не хотела, чтобы Баттлер стал ещё одним из этих людей.
Она и сама не понимала почему. Возможно, открыть Баттлеру правду было бы шансом избавиться от него раз и навсегда. Но хотела ли Жозефина этого? Чем дальше, тем меньше она была в этом уверена.
– О чём ты думаешь? – спросил Рон, прерывая поток безрадостных мыслей именно на этом не имеющем ответа вопросе, и Жозефина приподняла голову, чтобы заглянуть ему в глаза.
Она закусила губу, размышляя, стоит ли отвечать. Баттлер любил задавать этот вопрос – вот так, в постели. Но Жозефина всегда отмалчивалась. Так же, как она никогда не отвечала честно на вопросы наподобие: «Как у тебя дела?», «Как настроение?» и «Как ты спала?». Рон не уставал задавать их, так что в какой-то момент Жозефина даже поверила, что это не просто вежливость. Если подумать, простая вежливость вряд ли сподвигла бы Рона на подобное. Он-то как раз всё говорил в лоб, как бы больно потом не было от его слов.