– Прости или прости-те? – Баттлер снова смотрел на неё со злостью.
Жозефина попыталась прикрыть глаза, но пальцы Баттлера встряхнули её.
– Смотри на меня, Арманд!
Жозефина заставила себя встретить полный ярости взгляд. В ней самой уже начинала закипать злость.
– А как ты хочешь, а, Рон? Ты сам сказал, что «купил» меня. Так что же тебе нужно теперь? Чтобы я принадлежала тебе, или чтобы я хотела быть с тобой?
– Всё, – выдохнул Рон, сжимая её ещё сильней и пытаясь поймать такие далёкие сейчас губы.
Жозефина не сопротивлялась. Она не могла противиться этой сладостной муке, когда Баттлер будто бы пожирал её, впитывая всю в себя. Этого всё равно было мало. Они соприкасались лишь двумя сантиметрами тела, и холод вокруг становился ещё сильнее от ощущения горячего рта, терзающего её язык. Но это всё равно было намного больше, чем в темноте осенних ночей, когда Рона не было рядом, и Жозефина отчётливо ощущала каждой клеточкой тела приближение зимы.
– Жозефина… – горячее дыхание Баттлера вошло внутрь неё, и Жозефина выдохнула навстречу Баттлеру ответную струйку воздуха. От этого чувства, что даже лёгкие их наполнены одним газом, внутри зарождалось что-то новое, будто расцветал, выбравшись из озёрных глубин, волшебный цветок.
– У тебя и есть… всё….
Жозефина обмякла, уткнувшись носом ему в шею. Она только теперь поняла, что всё время их поцелуя судорожно сжимала плечи Баттлера.
– Как много ты могла бы мне простить?
Жозефина вскинулась, пытаясь поймать взгляд Баттлера и не понимая суть вопроса.
– Скажи, как много ты смогла бы мне простить, Жозефина?
«Не знаю» – хотела она сказать, но губы произнесли за неё:
– Всё…
Это было безумием. Они так и кружили по городу остаток ночи. Несколько раз останавливались, и Баттлер показывал Жозефине места, где любил бывать.
И именно в эту ночь Рон с небывалой ясностью понял – ему мало. Мало лимузина, редких прогулок и полуофициальных встреч в пентхаусе, где сам он ночевал, чтобы не ехать домой, а Жозефина оставалась по его просьбе.
У Рона не было дома, и он давно уже не был ему нужен. Создавать его с Дэзире оказалось трудным и неблагодарным занятием, и Рон не стремился пытаться по новой, а держать квартиру в городе только для себя не имело смысла.
Теперь же он абсолютно точно знал, что хочет иметь дом. Хочет приходить туда, где его ждут, и хочет, чтобы его ждала Жозефина. И это не может быть ни съемная квартира, ни гостиница, ни пентхаус, ставший второй частью его рабочего кабинета.
– Где ты хотела бы жить? – спросил Баттлер, в очередной раз отрываясь от губ Жозефины.