— В Калининграде! Точно!
— Но что именно?
Он снова заюлил, смутился:
— А вдруг не так?
— Что вы помните?
Культурник щелчком включил часы:
— Леонида была на грани отчаяния: что-то произошло. Этот человек ее спас, и она уехала в Москву. А сейчас он— поя-вился. Леонида в чем-то его подозревает, но не хочет сразу бить в колокола, заявлять! — Культурник предпочел разом от всего освободиться. — Хочет что-то предупредить.
Преступление? Ничего не понял… — Закончил он серьезнее, чем начал. —
Кучинская звонила в реанимацию, сказали, Леонида совсем плоха.
Денисов молча простился.
"Двадцать четвертое августа, — думал он, направляясь к выходу. —
Белогорлова неожиданно объявила мужу о том, что она и ребенок уезжают.
Дата на листке отрывного календаря, обнаруженного у Шерпа. И культурник, если он ничего не напутал, тоже связывает все с отъездом в Москву".
В цепи событий одиноко, как верстовой столб, какой Денисов . видел во время службы на Севере, стоял непреложный факт — существование человека, который три года назад, в последние дни августа, в Калининграде оказал библиотекарше неоценимую услугу и по поводу которого она обращалась теперь за помощью к культурнику и адвокату.
Кабинет, в котором они разговаривали, находился в том же коридоре, что и библиотека. Зеленый ряд кактусов вдоль стены, отделанной новыми панелями, вел в вестибюль. Из круглого окна впереди бил сноп света с плававшими в нем пылинками.
Не доходя до регистратуры, Денисов увидел-телефонный аппарат, дверь в директорский кабинет. В прошлый приезд на этом же месте он решил, что прошел мимо чего-то существенного и важного. На этот раз интуиция мгновенно сработала: телефонный аппарат и круглое окно на аллею, где стоял пансионатский автобус.
«Не увидела ли Белогорлова в тот день, — подумал он, пересекая вестибюль, — кого-то из этого окна? Может, потому она и позвонила Шерпу, вызвала к ремонтирующемуся зданию? А потом побежала за хрустальной ладьей?»
— Ну вот! — обрадовался помощник дежурного, увидев Денисова. — А вы боялись, что придется ждать.
Помощник кивнул на парней у окна. Высокий — с причесанными вперед волосами, с маленьким лбом, в куртке, в вельветовых брюках — был незнаком
Денисову вовсе. Его товарищ, отвернувшись, смотрел в окно. KOIда он обернулся, Денисов все понял.
— Пойдете с инспектором, — помощник показал на Денисова. — Он объяснит.
— Как вас зовут? — обратился тем временем Денисов к первому.
— Шаров Николай.
— Шаров Миша, — представился второй.
Они поднялись наверх. В кабинете Денисов рассмотрел обоих. Близнецы одинаково одевались, носили одни и те же удлиненные прически.