— Но я ее не встретил.
— Почему вы только сегодня решили это сообщить?
— Вы все равно знаете. Начальник колонны разговаривал с Азизбаевым.
— А если бы не знал?
— Какое это имеет отношение? Только бросает тень… — он не договорил.
— Она-то попала под поезд!
— Когда вы договорились встретиться?
Гладилин заговорил тем же бесцветным голосом:
— Лепя предупредила за день: «В 19.00 будь на Варшавке, восемьдесят один, рядом с домом, который ремонтируют. Предварительно позвони в пять. Я предупрежу, если что-то изменится».
— Ваша жена знала об этом? — спросил Денисов, — А зачем? — Гладилин пожал плечами, — Как Белогорлова все объяснила?
— Сказала: «Потом расскажу…»
— Такие встречи бывали и раньше?
— Бывает, что-нибудь надо передать. Может, теща посылала внуку…
— О чем вы подумали в этот раз?
— Дом, ремонт… — он вздохнул. — Об эмульсионной краске или белилах. Я говорил ей… Кроме того, я знал, что она купила облицовочную плитку.
— Дальше.
— Позвонил без пяти пять. Телефон был занят. Еще позвонил. Опять занят.
Потом никто не ответил, — в каждом слове его чувствовалась неспешная основательность, так же, должно быть, без напора двигалась по его жилам густая, вязкая кровь.
— Потом?
— Решил все-таки съездить.
— Ждали долго?
— Двадцать минут. У нас уговор: дольше не ждать.
Тут как раз клиент подвернулся, опаздывал в Домодедово: «Помогите, безвыходное положение!»
— Пока вы стояли, никто не входил в здание?
— В ремонтирующееся? Я, честно говоря, не следил.
— «Запорожец» тоже не видели?
— Нет, — Гладилин достал расческу, взъерошил ворс на шапке. — Остальное вы знаете.
Остальное Денисов действительно знал или думал, что знает.
Он подошел к окну. Крыша старого здания, которая находилась все время перед глазами Гладилина, была продолжением смешения стилей, характерного для всего вокзала: сложенные под острым углом плоскости соединялись в середине, у огромного, на манер карточного домика шатра, господствовавшего над фасадом.
— Вы москвич? ч — Город Чехов… — Гладилин поднял голову. — Слышали?
— Да. Воспитывались с отцом?
— Только мать.
— Братья, сестры?
— Не было. — Поняв, что инспектора интересует он сам, Гладилин добавил:
— После восьмого класса пошел на работу. В дистанцию пути, на транспорт.
Учился. Потом армия. Вернулся в ту же дистанцию.
— А жена?
— Она работала там же, — теперь он был чуть понятнее.
— А клиент? — спросил Денисов. — Как он выглядел?
— Пожилой, в полушубке.
Таксист назвал те же приметы, что и старичок, с которым Денисов познакомился во дворе ремонтирующегося здания.
«Тот тоже говорил о такси…»
— По-вашему, — спросил Денисов, — у Леониды могли быть враги?