Она не заметила, как взлетела по лестнице и оказалась возле своей комнаты. Нет, здесь ее быстро найдут, а еще одного унизительного разговора с отцом она не перенесет. По крайней мере, не сейчас. В том, что отец пойдет ее разыскивать, как только Квентин разъяснит ему, что тот натворил, Джен не сомневалась.
Она огляделась. Куда бы спрятаться? На цыпочках прокралась обратно к лестнице. Тихо. Бесшумно спустилась вниз, скользнула на кухню. К счастью, Лизабетты здесь не оказалось, и Джен бегом бросилась к погребу. Здесь ее точно никто искать не станет. Прикрыла плотнее дверь, спустилась на несколько ступенек и уселась горевать.
Ни за что и никогда она отсюда не выйдет. Лучше умрет ужасной смертью. После такого позора Джен даже на глаза Квентину показаться не осмелится. Как?! Как отец мог так с ней поступить?! И далась ему проклятая невинность! Если уж ему приспичило узнать, мог бы наедине спросить. Джен бы сказала все как есть, ей скрывать нечего. Любой отец мечтает о добродетельной дочери. Но зачем же при Квентине?
Слезы текли и текли по щекам. Джен вытирала их рукавом, а они все не хотели останавливаться. Не будет она никого спасать. Пусть сами спасают, а она останется сидеть в этом подвале вся такая добродетельная и невинная. И никому не нууууужнаяааааа!
Дверь открылась, кто-то вошел в погреб, опять закрыл дверь. Слезы у Джен мгновенно высохли. Кто бы это ни был, она не хочет его видеть. И разговаривать тоже. Джен сжалась в комочек, лицо спрятала в ладонях.
Легкие шаги по лестнице. Квентин. Джен не спутает его походку ни с кем. Нет, нет, нет! Уходи, пожалуйста!
Колдун сел рядом с ней на ступеньку.
- Не сердись на него, - примирительно сказал он. - Маги живут долго и поэтому не слишком трепетно относятся к подобным вещам. Особенно темные. Кровь девственников - очень сильный реагент, она используется только в самых мощных заклинаниях. Поэтому Хавсан и спросил. Чтобы понять, каким арсеналом мы владеем. - Квентин вполоборота развернулся к Джен. - Он не хотел тебя обидеть.
В ответ Джен выразительно шмыгнула носом и почувствовала, что Квентин улыбнулся. Всю ее обиду как рукой сняло, но сдаваться просто так гордость не позволяла.
- Все равно, - буркнула она в ладони.
- Да ладно тебе, хватит дуться, - уже весело сказал Квентин.
Он заставил ее убрать руки от лица, и Джен тут же отвернулась к стене. Тогда он взял ее за подбородок и повернул к себе. Джен поджала губы и демонстративно не смотрела на колдуна. Она тут места себе не находит от переживаний, а ему все смешно. Рабовладелец бесчувственный!