Внезапно дикарка сообразила, что Борей наконец-то умолк и теперь просто смотрел на лес позади спутницы. Фелис подняла на мужчину глаза, мягко улыбнулась.
- Успокоились? - спросила она.
- Нет, заметил, что потерял собеседника, - огрызнулся вампир и добавил более ровным тоном: - Неинтересно сотрясать воздух без зрителей.
- Ну что вы, я вас внимательно слушала, - соврала дикарка.
- Едва ли, - хмыкнул Борей и двинулся дальше.
Фелис вновь нагнала мужчину, подстроилась под его широкий, стремительный шаг.
- Боюсь, вам придется смириться с моим присутствием. На сей раз я не намерена просто сидеть и ждать результатов ваших переговоров с Ларой.
- Значит, вы намерены ждать своей кончины, - отозвался вампир.
- С какой стати я должна умереть?
- В прошлый раз Тина чуть не отправила вас к вашей богине. Что помешает ей сделать это сейчас?
- Вы провели с Ларой целый месяц и не смогли её ни в чем убедить, а теперь беспокоитесь, как бы я не помешала вашим переговорам? Ну конечно, если она меня убьет, ваши дела пойдут значительно лучше.
Борей опять замер, прищурился.
- Почему вы всё время язвите?! - почти выкрикнул он в лицо оглянувшейся дикарке.
- Это моя смерть, как хочу, так и рассуждаю, - парировала Фелис.
- С вами невозможно нормально разговаривать!
- А вы всё-таки попробуйте, - посоветовала дикарка.
Мужчина открыл рот, намереваясь продолжить обливать собеседницу потоками праведного возмущения, но тут небеса разверзлись и обрушили на землю потоки дождевые. Вампир застыл с раскинутыми руками и нелепым растерянным выражением на физиономии. Затем опустил руки и посмотрел на Фелис так, будто ливень начался по её велению и исключительно из желания досадить ему.
- Отлично, - пробормотал Борей и через плечо покосился на оставшийся позади поселок. Бежать обратно в гостиницу по высокой сырой траве, через мгновенно напитавшийся водой луг было удовольствием маленьким и сомнительным, к тому же они успели пройти больше половины.
- Идемте, - сжалилась над спутником дикарка и метнулась к лесу.
Под сенью сосен Фелис огляделась, приметила затесавшуюся среди них ёлку и нырнула под её широкие раскидистые лапы, спускавшиеся так низко, что проскользнуть под ними можно было только согнувшись в три погибели. Куда более высокому мужчине пришлось согнуться в четыре.
Ствол ели оказался чрезмерно толстым, занимающим практически всю площадь под ветвями. Дикарка провела рукой по коре, нащупала притворяющуюся шероховатостью пластину, сдвинула её и дождалась еле различимого сквозь шум дождя щелчка. Толкнула невидимую в темноте створку и, не выпрямляясь, шмыгнула в открывшийся низкий проем.