В те времена мир был красив. Мама с папой останавливались по пути в причудливых ресторанчиках и сувенирных лавках. Теперешняя поездка кардинально отличалась. Мы с Харли были в дороге уже несколько часов. У меня постоянно урчало в животе, но все придорожные закусочные были закрыты. Повсюду отключили электричество. Нужно было не иметь сердца, чтобы спросить, взял ли Харли с собой еду. Он продолжал стискивать зубы, и я видела намеки на беспокойство, омрачавшие его красивое лицо.
Молчание в салоне дало мне время обдумать все, случившееся за последние двенадцать часов. Я переспала с мужчиной, как выяснилось, обожавшим и меня и мое тело. Нашла поддержку в лице своего мужа. Подверглась насмешкам всей страны. И затем моих обидчиков в мгновение ока заставили замолчать.
— Как думаешь, обесточили только Нью-Йорк? Что будет, когда мы пересечем границу Огайо? — прервала я молчание.
— Думаю, там все так же. Придурок из ААА обращался ко всей стране. Мы проехали почти всю Пенсильванию и видели только одно место, где осталось электричество.
— Что мы будем делать, если у нас закончится топливо? — закусила я губу.
— Мы остановимся подальше от трассы, и я заполню бак, — Харли посмотрел вниз на приборную панель и датчик расхода топлива. — В кузове несколько баллонов с бензином.
— А там случайно нет еды? — прошептала я. — Очень хочется есть.
— Давай поищем безопасное место для привала, — Харли сжал мое бедро, — и я покормлю тебя, красавица, — его слова согрели меня.
Вокруг творился хаос, но Харли не позволял моему сердцу разбиться. Я верила, что с ним буду в безопасности, и все еще остро чувствовала его обещание защитить меня. С четырнадцати лет я только и делала, что оборонялась. Было приятно наконец-то переложить часть бремени на чьи-то плечи.
Я доверяла Харли.
Мысль сбивала с ног, как тонна кирпичей. Пару месяцев назад я обещала, что если однажды доверюсь ему, раскрою свой темный секрет. О котором не знал никто. В тот день, когда Харли затащил меня в кладовку и распалил, я хотела раскрыть ему причины своего расстройства. До меня дошли новости, что один из моих приемных отцов попал в тюрьму. Страшнее всего было то, что я чувствовала себя в ответе за тех, кому он причинил боль. Как бы сильно у меня ни болело сердце, я отказывалась и дальше в одиночку хранить свой секрет. Я доверяла Харли. Он заслуживал увидеть все стороны моей личности, даже не самые приглядные.
— Родители умерли, когда мне было четырнадцать, — резко начала я. — Маленькому невинному подростку нелегко приходится в приемных семьях, — у меня защипало глаза, но я не позволила слезам пролиться. — В большинстве домов не намного безопаснее, чем жить одной на улице. Там было полно хищников.