Вокруг все было такое старинное и красивое, я не удержалась и провела рукой по колонне, на которой красовалась табличка с датой постройки отеля - 1913 год.
Слишком дорогое и изысканное место для обычного бандита. Кто же ты – загадочный пациент?
- Номер на Зале. – Майлз протянул паспорт на ресепшен хорошенькой девушке, которая при виде его вся расцвела и заулыбалась. Он умел производить впечатление на женщин. Она быстро все оформила и протянула ему электронный ключ от номера с паспортом.
- Добро пожаловать в Берн, мистер Зале.
- Спасибо. – он так очаровательно улыбнулся ей в ответ, что у меня челюсть свело, будто я кислый лимон сжевала. Для окружающих нас людей Майлз был респектабельный молодой человек с белоснежной улыбкой и повадками аристократа. У него был безупречный английский. Как воспитанный человек он вызвал лифт и пропустил меня внутрь, улыбнувшись пожилой итальянке.
Мы смотрелись вместе комично, несовместимо. Казалось, за километр было видно, что с нами что-то не так. Майлз в дорогих вещах с часами за миллион и я в безразмерной толстовке и джинсах с грязной головой… кто-то мог бы подумать, что он подобрал бомжиху.
Мне очень хотелось заверещать, кинуться от него в противоположную сторону, позвать на помощь. Вот только, что будет дальше? Внутреннее предчувствие подсказывало, что это предприятие не закончится ничем хорошем. Я либо попаду обратно в лапы Алиева и его ассасина, как назвал Майлз Альбиноса, либо мой спутник разозлится и затрахает меня до смерти. У меня до сих пор синяки по всему телу от ночи с ним.
Открыв дверь, Майлз ухмыльнулся, когда он отошёл от двери, чтобы меня пропустить, я увидела в комнате мужчину. Он сидел в кресле и читал газету, при виде нас он встал, откладывая в сторону чтиво.
Мужчина был в классическом костюме, каждая мелочь в нем кричала о военной выправке: от стрижки до жестов.
- Добрый вечер, я ждал Вас и привёз вещи. – его голос неприятно грохотал по всему номеру. При виде этого шкафа я даже забыла осмотреть номер, который был не менее красив, чем лобби.
Мужчина своей широкой спиной перекрывал свет, поступающий от окна позади него.
Хотелось скрыться от этих глаз, рассматривающих меня. Родители меня воспитывали очень жестко, отец запрещал мне общаться с мужчинами. К нам в гости никогда не приходили сыновья папиных друзей и мне было запрещено гулять с мальчиками.
В одиннадцатом классе, после выпускного, одноклассник проводил меня до дома, мы даже не целовались, просто прошлись, поболтали о планах на будущее, но даже за это брат сломал ему нос. Отец меня выпорол самым жестким способом.