Одна рука легла на талию, другая подхватила и сжала мою ладошку.
— Не припоминаю, чтобы я обещала тебе танец.
— Можешь пообещать сейчас, — предложил демон, плавно кружа меня.
— Зачем, если мы уже танцуем? — удивилась я.
— На будущее. Вдруг пригодится?
Интересно, и где может пригодиться такая специфическая вещь, как обещание танца?
Трей наклонил меня над полом, медленно вернул в вертикальное положение, неожиданно прижал к себе. Почему-то я вздрогнула.
— Ты о чем-то хотела спросить? — Лицо мужчины было так близко, что казалось, его губы вот-вот коснутся моих.
Я? О чем? А-а, он имеет в виду, вообще… Как назло, ни одного вопроса не вспоминается. И… куда его рука сползла? Ей на талии положено быть, а не… чуть ниже.
— Трей, я…
— Да? — Исключительно вежливый интерес во взгляде, совершенно не вяжущийся с тесным объятием.
Звенящий голос певицы растягивал каждое слово припева, вибрирующая мелодия опьяняла сильнее крепкого спиртного. Демон все-таки отстранился, развернул меня, притянул обратно, прижав спиной к себе. Приличней не стало. На нас никто не смотрел, но чувствую, щеки все равно горят. Что там Лоури говорила об искрах? Да сейчас тут целый пожар случится!
Музыка немного стихла, одна мужская рука замерла на моей талии, пока другая перебирала волнистые пряди волос, открывая ухо.
— В связке работают только разнополые демоны, за редким исключением, — прошептал Трей. По телу пробежала волна жара от одного лишь ощущения его дыхания возле моей щеки. — Догадываешься, почему?
Как будто я в состоянии соображать и уж тем более догадываться! О-о…
Шеи коснулись губы, легко, почти мимолетно. Музыка резко зазвучала громче, припев накрыл, почти оглушая. Я высвободилась, повернулась лицом к партнеру, забросила руки ему на плечи. Его легли на мои бедра. И пусть будут там. С каждой повторяющейся строкой припев продолжал нарастать, словно прибой, замедляя наши движения. Внезапно мужчина рывком поднял меня, и я обхватила коленями его бедра, не желая оставаться в роли пассивной куклы, которой вертят по собственному разумению. Неспешный круг, я смотрела сверху вниз в голубые глаза и видела отблески того самого пожара. Холодный голубой огонь тоже способен обжечь, в его пламени можно сгореть заживо. Не страшно. Наверное, надо бы испугаться, но я не боюсь. Потому что во мне живет тот же огонь.
Музыка стихла окончательно, но последние слова припева еще текли, наполняя мир вокруг хрустальным предвкушением. Мы замерли, Трей по-прежнему держал меня, а я не торопилась слезать. А поза-то, мягко говоря, недвусмысленная. И короткая юбка сбилась, оставляя в стратегически важном месте до неприличия мало ткани.