Надежда Владимировна внезапно прервала рассказ. Предложила налить всем нового чаю, потому что прежний оказался нетронутым и совсем остыл. Я пребывала в шоке, прошептала:
- Так получается, баба Люба и не бабушка мне вовсе, раз отцу она мачехой приходилась. Но все равно слишком жестоко было ее в психиатрическую клинику поместить.
Хозяйка дома вздохнула:
- Сейчас расскажу, как все дальше было, Стеллочка. Даше боялась правду говорить, уж очень она нежная, впечатлительная. Ты посильнее будешь.
- Я очень сильная, – ответила я. – Рассказывайте, пожалуйста, что дальше было, как мы с Дарьей родились, почему нас разлучили?
Надежда Владимировна хлебнула свежего чаю и продолжила рассказ.
В общем, бесновалась Любушка. То по-пьяни дом пыталась спалить, то в петлю лезла. В тот, роковой день, они вдвоем с Лизой в доме остались. Девушка, что по хозяйству помогла, на базар ушла. Да и Лиза не в роскоши воспитана, неудобно ей было услугами других пользоваться, старалась сама все делать. Спустилась на кухню, решила обед сготовить. На плите – кастрюля с кипящей водой. А тут Люба пожаловала. Хоть и утро на дворе, уже чуть на ногах стоит. Заметила Лизу и взбеленилась:
- Ишь, тварь, расхозяйничалась на моей кухне! А ну пошла отсюда и носа не кажи, пока я тут.
Лиза в ответ промолчала, но не послушалась. И тут Люба совсем от злобы да водки рассудок потеряла. Схватила кастрюлю с плиты и кипяток Лизе в лицо.
Надежда Владимировна глянула на меня и спросила:
- Стелла, если тяжело, давай отложим разговор!
- Нет, продолжайте, – попросила я. – Просто у меня воображение очень хорошее. Что дальше было с мамой?
Надежда Владимировна продолжила.
А дальше что... Служанка вовремя вернулась, скорую вызвала. Я когда в больницу примчалась, картину страшную увидела. У Лизы голова забинтована, рядом Вера плачет, листок мне протягивает. Лиза говорить не могла. Но пару строк о том, как все случилось, написала. Вера с этой бумажкой в милицию. Да только что толку! Записка Лизина исчезла, будто и не было, дело заводить не стали, мол, сноха сама споткнулась и лицом в кипяток угодила. А свекровь оговорила из-за неприязненных отношений. Оно и понятно, куда Вере против олигархов новоявленных. Оставался только зять. К нему Верушка и отправилась. Виталий сильно переживал из-за любимой жены. За двое суток ни разу от кровати Лизочкиной не отошел, за руку любимую держит, а у самого слезы по щекам текут, хотя все его суровым считали. Но ответ теще Виталий дал неожиданный:
- Тетя Вера, я Лизу очень люблю, даже если без глаз, без лица останется, ни за что не брошу. Всю жизнь на руках носить буду. Это я способствовал тому, что дело против мачехи возбуждать не стали. Отцу слово давал. Сдержать должен! Да и позор нашей семье ни к чему. Но не беспокойтесь, больше Люба в жизни Лизы никогда не появится.