— Как истинный вожак стаи, он даже бровью не повел, — не без восхищения сообщил Вихтерев, — но поверь, его твари это польстило, — добавил значимо для меня. — Ты смогла отбиться от оборотней и даже кастрировала одного из них.
— А как другие к этому отнеслись?
— Ты их не просто удивила, — хохотнул врач, его глаза проказливо блеснули, — шокировала.
— Я опозорилась, — выдавила обреченно и прикусила губу. — Не смогу никому в глаза теперь смотреть.
— Что за глупость?! — недопонял врач. — Ты первая, кто выкинул подобное. Не скажу, что всем понравилось, но как бы другие не пытались на тебя грешить, они оценят твою силу. Если не сейчас, то потом… Им нужно время, свыкнуться, — звучало не слишком обнадеживающе, скорее приговором.
— У меня нет времени! Мне нужен муж. И быстро! А после того, что я совершила, не уверена, что хоть кто-то из них захочет со мной иметь дело, — прошептала убито.
— Хм, — задумался врач. — С этой стороны я не смотрел на проблему.
Шумно выдохнула, смотря в никуда.
Остаток дня провела в сравнительной тишине и уединении. Демьян ни разу не заглянул, да и никто кроме Роберта, который услужливо и здоровье проверял, и еды приносил. К ночи, я уже чувствовала себя как нельзя хорошо. Удивительное дело — регенерация оборотня. И конечно, врачевание Роберта и ненавистного Демьяна…
Хотя лгала. Пока одна, в тишине и темноте… призналась себе в очередной раз — погибаю от силы Градова, растворяюсь в нем, а запах, что кажется, впитался в каждую частичку моего существа, сводя с ума от томления и желания.
Я раба животной страсти…
Я собственность господина.
Я в его плену, как бы не отрицала обратное.
И он знал… чувствовал и потому доминировал, подавляя звериной мощью и столь пьянительными феромонами.
***
После откровенного провала на смотринах, через день как твердо встала на ноги, переехала к себе домой и не выходила больше на улицу. Никого не хотела видеть! Игнорировала звонки всех знакомых, кроме детей и Эпштейна.
— Але! — вяло бросила мозгоправу.
— Ты почему вчера не была на вечеринке?
— Хотела одна побыть, — призналась тихо, водя пальчиком по подушке, в которую совсем недавно немного поплакала, а потом покричала, чтобы выпустить пар.
— Зря, было весело. Мы игры устраивали.
— Ролевые и сексуальные?
— Кровавые и драчливые.
— Для вас это почти то же самое.
— Хотел сказать, чтобы ты не переживала насчет решения Демьяна. Он как настоящий предводитель хочет о тебе позаботиться.
— Знаю я, чего он «обо мне» хочет.
— Милен, — рассмеялся Шлема. — Уверен, все образуется.
— Ага, — кивнула своим мыслям.