Лена
По коридору иду быстро. На ходу размышляю, как бы улизнуть с вечеринки по-тихому — так, чтобы не наткнуться на Германа с Миккой, естественно, на Светку, и конечно, не хочу видеться с надоедливым боссом!
Мысль обрывается аккурат с гулкими шагами за спиной — меня уже в следующую секунду бесцеремонно дёргают в сторону. Быстрая смена плана — и вот я уже в какой-то укромной комнате. Вип или типа того. Тусклый свет, да и вся обстановка прописана интимностью.
Дверь захлопывается…
Чёрт!
Я в плену несвободного мужчины! Чужого мужа! Не моего! Но такого желанного и… желающего… По крайней мере, его взгляд обещает много…
— Тоже прочитаете нотацию? — надломленно шикаю.
— Для начала выпорю, — низко, бархатно, на чумовой частоте «секс». Ничего более вульгарного и сладкого не слышала.
Щелчок замка, Андрей, как хищник… Спиной к двери, а взгляд пристальный на мне. На жертве! Откровенный взгляд. Злой, голодный. Аж сердце припадочно трепыхается. Ноги совсем ослабевают, а между ними хлюпает.
— Нет…
На том доводы испаряются — Не Мой Мужчина меня к себе рывком припечатывает с таким пылом, что всё разумное погрязает в низменном и плотском — в нашем обоюдном желании. А потом целует, хотя, может, это я набрасываюсь… И мало напоминает поцелуй, нечто животное… бешеное.
Запинаемся, шатаясь по комнате — от стенки до дивана. От дивана до стола, где он меня и берёт. Без нежности и деликатности: задрав подол платья, нещадно сминая ягодицы и даже не снимая с меня трусиков, лишь край отогнув. Набросился с первобытной страстью — грубоватыми толчками, неистовыми поцелуями, дикими укусами и тисканьем до ощутимой боли. Сладкой, мучительной, фееричной. Такой исступлённой, что подстегивает отвечать ненасытной, развратной частью женской сути.
Я тоже не нормальна в своей похоти: за волосы тягаю, давясь поцелуями, ворую рычания чужого мужа, упиваюсь его жаждой меня трахнуть и ничуть не стыжусь своего бесстыдства.
И это фантастически! Кончать с мужчиной в унисон! С последним всхлипом, стоном, рыком и толчком. Принимать всем естеством.
— Лен, — надсадно дышит в висок, всё ещё судорожно прижимая меня к себе. А я таю, крепко обвив его ногами и руками… Также парю, и жутко не хочу на бренную землю. — Лен, — шуршит с надломом Андрей. — Ты же понимаешь, что мы натворили?
— Угу, — не особо задумываюсь, на какую тему волнуется Андрей. Мне хорошо…