Аббас крутил в руках фотоаппарат, но Реза продолжал колдовать над ее образом. Он вчесал в волосы какую-то гадость, а теперь водрузил на голову обруч, с которого свисали темные косички с вплетенными в них бусинами. От тяжести парика вернулась испугавшаяся бульона головная боль, но Сусанна заставила себя пройти под софиты гордо, будто под ногами была мокрая плитка пруда в доме Сети. Реза отпустил ее, поправил на груди ожерелье и отступил за спину брата. А у нее за спиной плясали девушки с лотосами, а перед носом египтяне собирали пшеницу, ловили рыбу и охотились в камышах. Пивоваров и пекарей она пока не отыскала, потому что Аббас заставил ее смотреть в одну точку. Лицо действительно превратилось в маску, а она сама — в статую, и Аббасу приходилось подходить к ней и пальцами поворачивать подбородок на нужный градус. Реза одно за другим менял на ней украшения, и на десятом она перестала их считать. Интересно, сколько времени у него берет отлить пару сережек? И которыми он собирается заплатить ей за работу? Он еще и ожерелье обещал… Не подарить, а показать для вдохновения, кажется.
Нет, вдохновения не будет. Так она ему и скажет. Хватит с нее и образа Нен- Нуфер! Она не собирается думать о дурацком романе в сложившейся ситуации. Сейчас надо думать, как безопасно прожить два дня под чужой крышей и не выдать сестре своего местоположения.
4.6 "Фотосессия с фараоном"
Аббас переставлял ее с места на место, но мысли ее никуда не двигались. Что сказать сестре? Что? Ни одной фотографии, ни одного видео и никакого понятия, какую фигню выставляют в музее исламского искусства. Может, у Аббаса спросить?
— What the fuck!
Что она не так сделала? Кажется, не изменила положения с последнего и не улыбалась.
— Реза, мы не договаривались!
Поняв, что не она вывела из себя мистера Газию, Сусанна из любопытства позволила себе повернуться, и, вместо улыбки, у нее отпала челюсть. Она видела уже Резу в платке и короне, но литые круги в ушах, борода на подбородке и краска смахнули с лица последнюю пыль современности. Сусанна говорила себе не опускать глаз ниже воротника, набранного из золотых пластин и камней, но все же окаймляющие ожерелья скарабеи не сумели надолго удержать взгляд, тот упрямо полз вниз ниже абсолютно плоского живота к аккуратным складкам юбки и дальше к сандалиям с золотыми застежками.
— Я уже час ее снимаю! Не наглей!
— Две фотографии. Всего две, — и Реза вывел из-за спины руку, в которой оказался лотос.
У Сусанны остановилось сердце. Мистер Атертон может и нуждался в фотографиях своих украшений, но этот маскарад устроил точно для нее. Он оживил ее роман сначала в рисунках, а теперь вот этим… Сейчас он засунет лотос ей за ухо, как сделала бедная Асенат. Только Реза зацепил стебель за искусственные косички, и Сусанна почувствовала прикосновение цветка ко лбу. О, как же благоухал лотос. Суслик, это покруче стихов Верлена будет!