? Конечно, это не просто пара, не муж: даже если пара является человеческой, а не животной, т. е. основывается на «любви», она еще не составляет политического образования. Наличие одного, двух или даже «многих» детей также не составляет семьи как политического образования: производство детей представляет собой чисто биологическую, животную деятельность – их число ничего не меняет. Семья предстает как человеческое образование sui generis и становится политическим образованием, способным стать «гражданским», т. е. осуществлять «признание» политической Власти, Государства, лишь настолько, насколько она: 1) обучает детей (т. е. превращает новорожденное животное в человека); 2) трудится сообща для созидания и поддержания того, что называется наследуемым достоянием. Если Государство отбирает у Семьи право и обязанность обучения детей, то единственным реальным основанием политической сущности Семьи остается Достояние. Это Достояние принадлежит Семье в целом, и свою реальную политическую (коллективную) «индивидуальность» она получает только от единства этого Достояния. Достояние поэтому является сущностно неделимым и неотчуждаемым; оно по необходимости оказывается тогда «недвижимым», «землей». «Управляется» оно «отцом семейства», и гражданином он становится только как «управитель» такого Достояния. Для решения нашей проблемы нам достаточно того, что корпус граждан формируется определенными таким образом «отцами семейств». Даже если Государство включает иных граждан, чем индивидуальные или коллективные «отцы семейств», только последние представляют источник политической Власти Отца. Тем самым они сами (или их «представители») наделены Властью над прочими гражданами – эта Власть, естественно, должна иметь «отцовский» характер и обладать политической значимостью. Иначе говоря, «отцы семейств» (или их «представители») образуют интегрирующий элемент политической Власти; они образуют «чистый» тип Власти Отца (например, в форме «Сената», играющего роль римских «Цензоров»). И фактически, и формально глобальная политическая Власть состоит из четырех начал («Властей»), а не из трех. И если мы хотим придерживаться принципа разделения политической Власти («властей»), причем разделения на три составляющих, то в одном из типов нужно группировать три других «чистых» типа, получив в итоге один «составной» тип (например, В + Г, С, О и т. п.).
Признав, что Власть Отца была целиком упразднена, посмотрим, что можно сказать о разделении или обособлении трех остальных типов, составляющих политическую Власть. Мы уже видели, что упразднение отцовского начала ведет к неизбежному противостоянию начала Судьи началам Вождя и Господина. Отделение судебной власти от двух других «властей» является тем самым «естественным» процессом. Отметим, что сама идея «разделения властей» появилась в истории именно по требованию независимой «