Моя сибирская прабабушка Степанида умела лечить людей травами и, говорят, была прозорливой. Во всяком случае, рассказывали такое: везут к ней больного откуда-то издалека. До дома Степаниды ещё ехать и ехать, а она уже слёзно молит Богородицу: «Божья Матерь, смилуйся! Такого тяжёлого больного везут, его же семь седмиц надо выхаживать, а меня опять из дома выгонят!»
Степаниду, действительно, выселяли из избы в баню, когда к ней привозили больных. Кому нужен лазарет в доме? Вот и молила она Богородицу избавить её от этой участи — пусть, мол, больного везут к докторам, а она на лекарку не училась. Денег за лечение она никогда не брала, к докторам относилась с величайшим почтением и, считая себя невеждой, уповала не на свои целебные отвары и мази, а на помощь Пресвятой Богородицы. Молитвенницей была Степанида.
Рассказывали, что секретаря райкома комсомола она вылечила от бесплодия, а прокурора — от шизофрении. Комсомольский вожак после рождения сына на радостях подарил бабуле домашние тапочки. А прокурор явил величайшую милость: пообещал, что не посадит Степаниду как «религиозную контру», но иконы из дома велел убрать и больных не принимать.
Иконы убрали, а Степанида куда-то исчезла. Говорят, она жила тогда в таёжной охотничьей избушке, а охотница она была знатная. Но и тут нелады: получит Степанида деньги за пушнину и давай учёные книги покупать. «Зачем? — возмущались родные. — Книга тебе есть даст? Пить даст?» Возможно, через Степаниду мне передалась та неуёмная тяга к книгам, когда я влюбилась в своего будущего мужа потому, что он был книгочеем и библиотека в его доме была богатая.