— Мы ж в Калифорнии. Здесь каждый марихуану пробовал. Это не означает, что ты наркоманка. Не надо ничего отмечать.
Наша близость доставляла мне радость, но с какой-то дурацкой подоплёкой. Мне вдруг понравилось видеть сильную Аманду беспомощной. Она будто почувствовала исходящие от меня негативные флюиды и принялась заправлять за ухо вылезшую из хвоста прядь. Пришлось вернуться к рассматриванию беременных. Они мне не нравились, совершенно не нравились. Неужели ребёнка нельзя засунуть в живот поменьше? Такие шары противоречат человеческой природе! И вот Аманда вновь схватила меня за руку.
— Кейти, тут вопрос про краску… Мы же дышим всей этой дрянью. Это ведь нельзя, да?
Пришлось стать серьёзной. Мы наконец перешли от фантастических вопросов к реальным.
— Поставь «да» и спроси у врача, ладно?
Она кивнула, чиркнула в форме ручкой и снова вскинула на меня испуганные глаза.
— Ну что ещё?
— Я не помню, чем болела в детстве. Как быть?
— Может, маме позвонишь?
Аманда даже губы сжала.
— Нет, — ответила она жёстко. — Ты же знаешь, что она потребует аборт.
— Ну давай у доктора спросим, что делать, если мы не знаем… Ты же написала, что не знаешь, кто отец… Думаю, это тоже не так важно, как и тот вопрос про мать. Откуда, например, я могу знать, принимала ли мать гормоны, когда вынашивала меня, если мне спросить не у кого. Папа, наверное, не знает…
Стало не по себе, глаза защипало, и я поняла, что могу разреветься, хотя не плакала уже пять лет, с самих маминых похорон. Я схватила со столика новый журнал и уставилась на открытый разворот ничего не видящими глазами. Мне безумно захотелось, чтобы Аманда сейчас обняла меня так же, как обнимала её я, но она уже вернулась к бумагам и не заметила моего состояния. Ну и ладно, ну и обойдусь… Совсем скоро она, как дура, будет наглаживать свой арбуз и вообще забудет, кто её из токсикоза три недели вытаскивал.
— Кейти, ты что там читаешь? Ты лучше это прочитай! Как мне на это ответить?
Аманда сунула мне в руки очередной лист.
— Ну и в чём проблема? Не можешь ответить счастлива ли ты, что беременна? Пиши — да!
Я чуть не бросила лист ей на колени, но взгляд мой вдруг упал в середину опросника, и по мере прочтения вопросов, мои волосы начали жить собственной жизнью — зашевелились. Неужели кто-то не может нормально функционировать, если мужа нет дома? Или кого-то обижает муж и они не жалуются в полицию? А вопрос, счастливы ли вы в браке, какого хрена вообще должен волновать акушера-гинеколога!
— Ну, если про мужа я могу всё опустить, но что ответить на вопрос, было ли моё детство счастливым?