— Всё-таки дебилы эти дизайнеры. Если знают, что в этом месте все кофты пачкаются, то зачем делать их однотонными? Использовали бы ткань в разводах, чтобы пятна не были заметны!
— Ты купила пока только три футболки. В следующий раз будем искать с какой-нибудь картинкой или же эти покрасим «тай-даем».
— Ага, ну прямо хиппи из меня сделаем! Возвращение к истокам, мать их…
Точно-точно… Я заметила, что Аманда стала более женственной, что ли. Даже с учётом того, что волосы сильно отросли, а рыжая краска так до конца и не смылась, каблуки она забыла в кладовке и не делала больше макияж. Даже походка изменилась. Она будто не шла, а плыла — голова высоко поднята, плечи отведены назад, шаг размеренный, не быстрый, будто цель её затерялась в вечности и спешить нечего.
— Знаешь, — сказала вдруг Аманда, — я хочу пойти в аптеку и купить поддерживающий пояс. Так тяжело ходить, будто живот вдруг стал весить очень много.
— Ещё бы! Ты же одиннадцать фунтов набрала! — воскликнула я, поднимая взгляд от футболки.
— Доктор сказал, что это мало…
Но я её не слушала, я смотрела, как она расчёсывает отросшими ногтями живот. Ногти у неё перестали ломаться — наверное, помогал кальций в витаминах для беременных. Я посмотрела на свои спиленные под корень ногти. Они не то что совсем не росли, но постоянно ломались, потому что я не могла приучить себя рисовать в перчатках. Тяжело вздохнув, я решила лучше смотреть на живот Аманды — благо не надо было даже задирать голову, живот висел ровно против моих глаз. Я впервые заметила, что пупок просвечивает сквозь ткань, и не могла понять, как же это возможно. Да, я прекрасно знала, как он сейчас выглядит. Принимать вместе душ я больше не решалась, но в душевой спортивного клуба могла без зазрения совести рассматривать Аманду. Так здорово наблюдать, как живот надувается подобно шарику. Как только кожа не лопается!
— Ты куда смотришь?
Я тряхнула головой и, кажется, даже покраснела, а потом всё-таки решила сказать правду:
— Пытаюсь понять, что случилось с твоим пупком.
Аманда улыбнулась и задрала кофту, чтобы я увидела линию, идущую от пупка вниз. Настолько яркую, будто её нарисовали тёмной хной, а сам пупок напоминал теперь расплющенный завиток мягкого мороженого. Он полностью вывалился наружу и растянулся в стороны.
— Интересно, что будет дальше? Он что, полностью исчезнет? — спросила я.
Аманда пожала плечами и стала чертить ногтем круги вокруг пупка, а затем ещё сильнее сплющила его подушечками пальцев.
— А я вот думаю, что было бы, будь у меня пирсинг. Дырка бы тоже растянулась?