- Просто хотела еще раз пожелать вам доброй ночи, Рейнар. И… может, вы меня поцелуете?
Последние слова вырвались у меня словно помимо воли, но они были сказаны – и услышаны.
Рейнар как-то странно взглянул на меня и тут же отвел глаза, сделал шаг по направлению ко мне и тут же остановился.
- Что ж, можете и не целовать, - сказала я медленно, внимательно наблюдая за ним. – Если вам это неприятно.
- Неприятно? Виоль, о чем вы? – пробормотал он хрипло и кашлянул, возвращая звучность голосу.
- Тогда всё замечательно, - сказала я и сама шагнула к нему.
Теперь мы стояли совсем рядом, и я погладила мужа по плечу – немного смущенно, осторожно, и приподняла подбородок, подставляя губы для поцелуя.
Рейнар наклонился ко мне, и совсем близко я увидела его глаза – темные, словно подернутые дымкой. Он вздохнул быстро и судорожно, как будто делал глубокий вдох перед тем, как нырнуть в реку, а потом приник к моим губам в поцелуе. Настоящем!..
Сначала все начиналось так же, как ночью в майском лесу – наши губы соприкоснулись нежно, легко, но уже в следующую секунду муж одной рукой обнял меня за талию, крепко прижав к себе, а другую руку положил мне на затылок. И поцелуй перестал быть нежным – губы Рейнара терзали меня жарко, жадно… Он припал ко мне, как будто его мучила жажда, а я была тем самым источником, который мог утолить его жажду…
Да, это был настоящий поцелуй! Не прикосновение майского ветерка, а настоящая буря!..
Именно о такой буре я мечтала, когда стояла рядом с Рейнаром во время помолвки… И когда он приподнял мою фату во время венчания…
Но тогда это было невозможно, неприлично, слишком вызывающе – ведь на нас смотрело полгорода. Зато теперь мы были совершенно одни, и не надо было думать о приличиях, не надо было думать о ком-то, кроме нас…
Поцелуй распалял всё сильнее, заставлял забыть обо всем, кроме огненного наслаждения, охватившего все тело. Я привстала на цыпочки, чтобы быть ближе к Рейнару, и так же, как он, положила руку ему на затылок, зарывшись пальцами в непокорные пряди…
Всё закончилось стремительно, как и началось. Рейнар отстранился, удержав меня за плечи, когда я хотела опять приникнуть к нему.
- Не будем сходить с ума, Виоль, - произнес он тихо.
- Разве это называется сходить с ума? – ответила я так же тихо. – Мы ведь женаты…
- Идите спать, дорогая жена, - сказал он и улыбнулся, но улыбка получилась натянутой, да и сам он смотрел в сторону, словно что-то скрывал. – Я и правда очень устал. Пожалейте своего мужа.
Он взглянул на меня быстро, исподлобья, и я вздрогнула, будто меня пронзило молнией от макушки до пяток. В его глазах не было усталости. Они пылали, горели – дико, страстно, исступленно.