- Руку спасли! – выпалила Дебора из-за плеча тёти.
- Спасли?!
- Мастер Рейнар сказал, что всё обойдется, - подтвердила тётя, сияя глазами. – Он – настоящий волшебник! Кстати, фьер Сморрет только что уехал. Вы разминулись минут в десять, какая жалость. Мы все так волновались…
«Наверное, он волновался за свое имущество – за коня и коляску», - подумала я, но вслух ничего не сказала, чтобы не расстраивать тетю.
Дебора хотела увести меня, чтобы переодеть и причесать, но я прежде всего пожелала увидеть дядю. Мне позволили посмотреть от дверей, чтобы не побеспокоить больного. Дядя крепко спал. Его правая рука была зафиксирована в глиняном лубке, и обмотана бинтами, а на груди… виднелся красноватый отпечаток, по форме напоминающий ладонь и пальцы. Как будто след от солнечного ожога…
Поднявшись к себе в спальню, я позволила Деборе налить воды в таз для умывания, а потом отправила служанку помогать тете, заверив, что с купанием и переодеванием справлюсь сама.
Когда Дебора ушла, я тщательно заперла двери и подошла к зеркалу, сняв платье и расстегнув рубашку. На моей коже тоже был отпечаток ладони – между грудей, как раз там, где меня во сне коснулся палач. То есть я думала, что это был сон…
Я рассматривала красноватое пятно, а потом погладила его кончиками пальцев, вспоминая прикосновение. Горячее, от которого по всему телу потекла огненная волна. Как будто рука палача прижгла меня. Заклеймила. Значит, сон не был сном. И палач… действительно, поцеловал меня?..
Думая об этом, я искупалась, переоделась в чистое и расчесала волосы. Дебора принесла завтрак, и я поела, даже не обращая внимания, что ем. Дядя проснулся к обеду, и мы с тетей навестили его.
- Прекрасно себя чувствую, - заверил нас дядюшка, пытаясь улыбнуться. – Боли совсем нет. Вот увидишь, Аликс, завтра же я встану на ноги.
- Кто тебе позволит? – вздохнула тетушка, украдкой промокая глаза платочком. – И как можно быть таким неосторожным, Клод?! Зачем тебя понесло на эту мельницу? Я ненавижу ее! И требую, чтобы ты ее продал!
- Ну-ну, - принялся он ее успокаивать. – Мельница здесь точно ни при чем…
Я слушала их разговор, а сама думала о палаче. Он сдержал свое слово. Сохранил дяде руку. А я… я предложила ему купить продукты на рынке.
- Виоль, а ты что сидишь с похоронным видом? – окликнул меня дядя. – Я живой, а на тебе лица нет! Это как понимать?
- Не шутите так, дядюшка, - сказала я, пытаясь принять радостный вид. – Конечно, я счастлива. Только мы так переволновались…
Тетя предостерегающе посмотрела на меня, и я замолчала.