— О чем вы говорите?
В этот момент появился Кевин с продолговатым предметом в руках, завернутым в черную бархатную ткань. До последней секунды не хотелось верить, что это тот самый Сакратэлум, который еще мгновение назад лежал у меня в потайной комнате за дверью сейфа. Этого не может быть! Нет! Меня точно размазали по стенке, как надоедливого комара. Выходит, Кевин все это время читал мои мысли? Я оцепенела, глаза стали влажными. Как он мог так поступить? Как мог предать меня после всех сказанных слов, после всех своих поступков? Я пошатнулась.
— Кристина, послушай. — Кевин коснулся моих плеч. — Я делаю это ради твоей безопасности.
Внутри проснулась ярость. Сбросив лапающие меня руки, я с вызовом посмотрела на него. Неужели этот предатель думает, что я буду выслушивать его оправдания? Подонок, да как он посмел?!
Словно очнувшись от дурного сна, я набросилась на Кевина, пытаясь выхватить кол из его рук, но это было равносильно тому, будто хочу отобрать жизнь у самого Бога. Кевин с легкостью заставил меня подчиниться, и я, как дрессированная собачка, замерла, хлопая влажными ресницами. Ноги словно приросли к полу, не позволяя сдвинуться с места. Слова застряли в горле.
И это сделал со мной тот, кому я готова была доверить свою жизнь. А самое смешное то, что Эндрю оказался прав — Кевин все время лгал мне. Все его слова — ложь.
Адриан раскрыл ладонь и усилием воли заставил Сакратэлум лечь ему в руку, пренебрежительно усмехнулся и направился на выход. Стоило двери захлопнуться, как Кевин тут же оказался передо мной. Его взгляд просил прощения, но я уже не верила фальшивым выражениям. Зачем вообще встречаться с мужчиной, если в трудную минуту он вонзает нож в спину, вместо того, чтобы помочь?
— Прости. Я больше не мог рисковать тобой, — произнес он, но его оправдания еще больше злили.
Ты подвергала себя опасности, храня дома такую вещь.
— Вещь? Да о какой вещи может быть речь?! — завелась я. — Ты сломал все, что было между нами.
«Кто предал один раз, предаст и второй», — произнесла я слова папы.
— Мне противно даже смотреть на тебя. Втерся в доверие, врал, играл моими чувствами… Как ты мог?! Ну как?!
— Не отрицаю, изначально это было просто игрой, но потом… Ты же сама слышала, как бьется мое сердце.
— Ненавижу тебя! — выплюнула в лицо Кевину. — Я ухожу, и даже не смей за мной идти.
Все это было одной большой нелепой игрой, а я даже этого не поняла. Его чувства, слова, поступки — все вело к одной цели.
Я была подавлена и опустошена. Казалось, что на грудь опустил огромную бетонную плиту. Была не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть. В душе осталась только зияющая пустота.