Он ухватил меня за руку и потащил на трассу. Я не сопротивлялась. Но уже на дороге вырвала ладонь. Мы пошли по обочине в сторону города, держась на некотором расстоянии друг от друга. Вскоре взгляд выхватил из темноты белое пятно покореженного металла. Это что, его машина? Поразительно, от удара мой «Форд» всего лишь развернуло, скинув с проезжей части. А автомобиль Кевина, кажется, здорово крутило, судя по разбросанным осколкам фар и сбитым столбикам вдоль обочины. Машина находилась довольно далеко от места столкновения, лежала на боку.
— Это чудо, что ты не пострадал, — удивилась я, — чего не скажешь о твоей машине.
На нем, в самом деле, нет ни синяков, ни ссадин и, кажется, дорогое пальто даже не помялось.
— Действительно чудо, — подхватил Кевин, подняв воротник.
— Куда же ты так гнал?
— Сказал же: по делам.
— А из-за меня все накрылось, да? — я виновато поджала губы.
— Ничего страшного, это поправимо. Ведь главное, что с нами все в порядке, так?
— Ты прав. И все же, жаль твою машину, — я совестливо потупила взгляд.
— Не переживай. «Порш» не первый под списание.
— Интересно. Сколько же машин ты разбил?
— Много, — усмехнулся Кевин, сунув руки в карманы пальто.
— И все такие дорогие? — не отставала я.
— До этого была «Ламборджини галлардо».
— Ты разбил авто за миллион баксов? — я удивленно выпучила глаза.
Кевин кивнул и засмеялся.
— Любишь бить дорогие тачки? — хмыкнула я, и заметила, что напряжение спало, осталось только легкое волнение.
— Вовсе нет, но так получается. Люблю быструю езду. Могут ведь быть у человека маленькие слабости?
— А как же. У каждого они есть.
— Интересно, какие слабости у тебя? Наверное, как и большинство женщин, любишь шопинг? — улыбнулся он и остановился у меня на пути.
В течение нескольких мгновений Кевин пытливо изучал мое лицо. Я завороженно смотрела на него и не могла определиться с ответом. Мысли пришли в полнейший беспорядок. Взгляд замер на четко очерченном рте. Если бы только его губы коснулись моих… Я потрясла головой, прогоняя навязчивую мысль. Он слегка улыбнулся, будто догадался, о чем я думаю. Что это со мной?
— Ненавижу ходить по магазинам, — после паузы созналась я.
— Правда?
Я кивнула.
— Ну окей. На какой улице ты живешь?
— Мэйн-стрит.
Немного погодя мы свернули с дороги и оказались на широкой тропинке, ведущей на Мэйн-стрит. Несколько ярдов пути, наполненных тревожным молчанием, и перед нами предстал окруженный деревьями двухэтажный белый дом с высоким крыльцом и уютной верандой. Справа от него стояли качели, а перед окнами росли вечнозеленые кустарники. Рядом, как стяг, взмывало к небу громадное старое дерево с голыми ветвями. Я даже не знала его названия. В детстве с братом мы любили лазать по толстым засохшим веткам, чтобы с высоты птичьего полета увидеть, как раскаленное желто-красное солнце плавно скрывается за горизонтом.