— И в чем же твоя продуманность?
— Я тебя сюда пристроила и у меня теперь десять процентов скидка на все процедуры, а была всего лишь пять.
— Да продуманность и меркантильность в действии.
— Сколько я на масках сэкономлю, уууууууууу. Зашикую.
— Ага, мне сосиску и сорок вилок.
— А по меню здесь ещё кормят, а то шведские столы меня угнетают?
— Кормят, но большинство пасутся около столов.
— Но мы-то не большинство.
— Ага, мы сволочи последние.
— Ну, меня тут недавно идеалом обозвали.
— Какой самоубийца мог такое сказать?
— Угадай.
— Твой крест?
— Угадала.
Они сели за столик у окна и к ним тут же подлетела расторопная официантка, плюхнула пухлое меню и унеслась в неизвестность.
— Васса тебе вино можно?
— Немного.
— А мы много и не будем. Белое?
— Да.
— Готова делать заказ?
— Да, уже выбрала.
— Еще мидий на двоих возьмем, хорошо?
— Конечно, я тоже захотела, но решила, что одна не осилю.
Пришлось постараться, чтобы привлечь внимание официанта.
— Вот за что люблю наш сервис, так этого за его полное отсутствие. Васса, идет, мы не умрем с голоду. Ура.
Официантка достала блокнот и приготовилась принимать заказ.
— Мидии в белом вине, свинину, запеченную с овощами и бокал Шабли.
— Семгу на гриле с овощами, бокал Муската и минеральную воду без газа.
Девушка повторила заказа и опять унеслась в неизвестность.
— Вот, как только я возвращаю тебя в чемодане на Родину, тебя тут же подхватывает Мирослава и тащит на Урал.
— Хорошо хоть не в Милан.
— Так что мы за тебя все решили. А завтра мы поедем одну усадьбу посмотрим, здесь недалеко, всего двести километров.
— Недалеко, ха-ха.
— Относительно других твоих объектов, недалеко. И напомни, чтобы я тебе церковь показала, там главка необычная, шпиль витой.
— Напомню. Что за усадьба?
— Историческую справку не дам, сама не знаю. Случайно о ней услышала.
— Выясним, у меня есть один язык, его, если прижать, про все окрестный усадьбы всё выложит.
— Поделишься информацией.
— Конечно.
— Во вторник, отдаешь только часть отката, тридцать процентов, остальное — как лес получишь. Если начнет ныть, что мало, разворачивайся и уходи, на другие условия не соглашайся.
— Поняла. Неприятный он тип, этот Васильков.
— Неприятный. Мне тут такую штуку дали, типа тревожного сигнала, возьмешь с собой. Страховка Лешего хорошо, но береженного бег бережет.
— И что ты сделаешь?
— Придумаю. В крайнем случае, протараню ворота.
— Или вызовешь спецназ.
— Нужно будет вызову. Кажется, еду несут.
Их заказ принесли, за разговором и вином они перешли на более приятные темы — музыку, искусство, книги.
Васса, пока Кира спала, записала подругу на всевозможные процедуры красоты и Холодкова до вечера переходила от одного мастера к другому. Разнеженная, ухоженная и умасленная Кира в своем номере читала статью, подготовленную Белозерской для журнала. Васса плавала в бассейне, туда Холодкова не потащилась, плавать она любила в море или в открытых бассейнах. Она уже успела сообщить семье об изменении в планах, заказать билеты на самолет и мысленно отобрала вещи с собой, когда дверь открылась и вернулась Васса.