— Не видел ни одной, даже мало-мальски симпатичной. В этот раз приехали старые, толстые и страшные, — поддержал он мою шутку. — В моих планах постоянно брать тебя с собой, чтобы регулярно получать дозу эстетического наслаждения.
— Игнат Валерьевич, вы планируете только смотреть? — поддразнила я своего горячего мужчину.
— Мелкая, даже не начинай! Я соскучилась, а ты напрашиваешься. Кладу трубку, я тебя уже вижу. — оглянувшись и я увидела машину Ворона.
Водительская дверь автомобиля открылась, Игнат подошел ко мне и со словами «привет, Мелкая», притянул к себе и поцеловал. Сначала нежно, а потом по традиции — долго, страстно, жарко.
— Не мешаю?! — раздался рядом разгневанный голос родителя.
*** ***
Игнат
Оставаться в чужой стране до конца конференции, стоило больших нервов. Я несколько раз чуть не сорвался в Москву. Ева была напугана, а ее упертые родственники не видят проблему там, где она есть! Понятно, переживают за Анну Антоновну, но как можно не замечать, что происходит с Евой?! Мелкая не признается, но я же знаю, что она не спит ночами — тревожится за мать.
Сегодня же заберу ее к себе! Буду следить, чтобы не нарушала режим. С Глебом вряд ли получилось договориться, но когда меня останавливали чьи-то закидоны?
Точно стал Коршуном. Да еще и вижу ночью. Мой взгляд выцепил Мелкую издалека. Она стояла у ворот больницы, куталась в тонкую куртку и оглядывалась. Вечерами холодно, а она красуется непонятно перед кем!
Положив трубку, подъехал к Еве. Я будто без дозы находился всю эту неделю! А мой наркотик стоит и просто смотрит на меня. Нет не просто, тоже скучала.
— Привет, Мелкая. — подошел и поцеловал. И хрен бы я ее отпустил минут двадцать, если бы не нарисовался Тополев.
«Бить полезет?!» — подумал я, отрываясь от своей девочки.
— Мне с тобой поговорить надо, — обратился он ко мне. Стальные нотки в голосе, а взгляд побитой собаки.
— Отвезу Еву домой, и подъеду, куда скажешь, — спокойно произнес. Несильно сжал пальцы Мелкой, чтобы не встревала.
— Я в кабинете тебя подожду, — бросил отец Евы.
Не дадут побыть вместе!
— Игнат, ты не обязан его слушать, — завела разговор Мелкая, как только мы сели в машину.
— Ева, я не желаю закусываться с твоим отцом. Никому не будет хорошо, если мы не договоримся. Ему придется смириться с моим присутствием в твоей жизни, но и я должен пойти на уступки.
У Мелкой на глазах блеснули слезы.
— А вот этого делать не надо! — наклонился к ней и смахнул большим пальцем слезу.