Откуда у него только бралась выдержка, он не спешил, будто желал, чтобы эту ночь я запомнила на всю жизнь. Взявшись за ступни, он развел мои ноги в стороны. Полностью открыл меня своему взору. Я смущенно прикрыла промежность ладонью. Помотав головой, он кивком приказ убрать руку. Я послушалась. Но когда он опустил лицо между моих ног, я автоматически попыталась закрыться. Накрыв внутреннюю сторону бедер ладонями, он зафиксировал их в нужном положении… Прошелся кончикам языка по всей промежности. Выбил из моих легких весь воздух. Рукой он часто ласкал меня там, но так далеко мы не заходили.
— Милаха, ты как? — в его голосе слышалась улыбка.
— Не знаю, жива я или нет, — выдохнула со стоном.
— Сейчас выясним…
Я изодрала короткими ногтями простыть. Цеплялась за нее, как за спасительный канат. Мне требовалось хоть за что-то держаться, чтобы пережить безумное чувственное удовольствие.
— Пожалуйста, — взмолилась я, не до конца понимая, чего прошу. Артур удерживал меня на грани, подводил к самому краю, но не позволял переступить.
— Милаха, ты даже там такая вкусная, что я оторваться не могу. — он поднялся, скинул с себя шорты. Предстал во всей мужественной красе. Я и так знала, что он там большой. Страха не ощущала. Морально я давно была готова к тому, что мне придется его принять. — Не закрывай глаза, я хочу видеть любые изменения. — я запаниковала, вдруг будет больно и он остановится.
— Я не могу держать их открытыми, когда мне хорошо. Веки, словно наливаются свинцом. — порочно улыбнувшись, он встал на колели между моим бедрами. Большой палец положил на клитор и несильно нажал. Застонав, я закрыла глаза и выгнулась над постелью.
— Милена, хочу без резинки. Я точно чист. Ты же пьешь таблетки?
— Да. — не стала пояснять, что таблетки у гинеколога я взяла, но пить еще не начала. Я тоже хотела, чтобы между нами не было никакого барьера. — горячая головка уперлась в самую сердцевину.
Неспешные толчки…
Хриплые мужские стоны…
Он продолжал большим пальцем стимулировать клитор. Я ощутила, как он проник в меня. Медленно растягивая стенки, он совершал неспешные аккуратные толчки. Это было приятно, но мне хотелось большего.
— Милаха, лежи спокойно, — опустил он мне руку на живот. — Будешь так подмахивать, я сорвусь. Ты не представляешь, насколько я близок к тому, чтобы рехнуться.
— Только не останавливайся.
— Уже не смогу, маленькая. Ты там такая тесная и горячая… Прости.
Резкий толчок. Короткая обжигающая боль.
— Прости, Милена. Обещаю, больно больше не будет. — Артур опустился на меня, и принялся целовать, словно хотел загладить вину.