— Игорь Андреевич!
— Что? Замужем не был, но был женат. Дважды.
Ксюше резко расхотелось смеяться.
— Дважды?..
— Дважды, — повторил он, кивая, в тo время как лифт остановился и двери разъехались в стороны.
Вот, значит, как… И почему это её так задело? Ведь он же «был женат», а не просто «женат».
— А с первой вашей женой… что случилось? — спросила Ксюша осторожно, пока они шли к квартире Игоря Андреевича.
— Думаете, я Синяя Борода? — он хмыкнул, посмотрев на девушку с иронией. — Всё с Мариной в порядке. Развелись мы, но это было давно, Ксения. Лет… двадцать пять назад. Молодые были, глупые.
— Ага, — Ксюша прищурилась, — спасибо за комплимент, Игорь Андреевич.
— Комплимент? — он явно не понял, и она пояснила:
— Двадцать пять лет назад вам было примерно столько же, сколько мне сейчас. Значит, я — молодая и глупая.
Игорь Андреевич резко остановился, не дойдя буквально пары шагов до собственной квартиры. Повернулся к ней, улыбаясь, и вдруг взял лицо девушки в ладони.
Ксюша от неожиданности замерла, словно каменное изваяние. Даже дышать перестала.
Тёплые пальцы погладили щёки, коснулись уголков губ. Она в растерянности посмотрела на Игоря Андреевича — тот, по — прежнему улыбаясь, будто бы изучал её лицо.
— Молодая, Ксения, — сказал он тихо, проведя большим пальцем по нижней губе девушки. — Очень молодая. Но совсем не глупая. Вы очень умны и проницательны. Вы ведь сразу всё поняли, правда?
— Поняла, — прошептала она, чуть приоткрывая губы. Палец Игоря Андреевича проник чуть глубже, и Ксюше показалось, будто внизу живота её пронзила молния.
— Поняли. — Мужчина сильнее наклонился, и она даже еле слышно всхлипнула, почувствовав жар его дыхания на своём лице. — И не стали делать вид, что не поняли. Я очень уважаю вас за это, Ксения. А молодость не всегда означает глупость, так же, как и глупость — не обязательно молодость. Глупым можно быть и в пятьдесят лет.
— Вы не глупый, — зачем-то пробормотала Ксюша, и Игорь Андреевич засмеялся, отпуская её и делая шаг назад. Опять… отступил.
— Издеваетесь? — вздохнула она, глядя в его улыбающееся и торжествующее лицо. Победителей не судят… она и не судила. Хотя он ещё не победил. Но только формально.
— Нет, Ксения, — ответил он, тем не менее, мягко. — Я не хочу, чтобы у вас осталось ощущение, будто вы убегали, а я вас догнал. Несмотря на то, что вы, в общем-то, стоите на месте… Я даю вам возможность самой сделать шаг вперёд. Я… — он усмехнулся, и вот теперь это было властно и жёстко. — Я не хочу брать вас. Я хочу, чтобы вы сами отдали мне себя.
Ксюша вспыхнула, но отнюдь не от смущения. В голове кружились неприличные картинки и, встретившись с Игорем Андреевичем взглядом, она поняла — он об этом знает.