Этой ночью, лежа без сна в больничном кресле, Тимур все пытался разглядеть бабушку-пешехода сквозь падающий через стекло свет. Лиза не злилась и он не должен был, но у него в голове не укладывалось, как можно было бросить на долгие годы внучку в такой беде и не понимать, что ребенок нуждается в помощи. Страдание на лице Анфисы было глубоким и привычным, и наверное никто в этом мире не смог бы обвинить её больше, чем она сама себя обвиняла. И Тимур учился не злиться, хотя ему так хотелось. И учился любить свою собственную семью заново, потому что никто бы из них ни за что не вложил окровавленный нож в руки другого.
Его разрывало на куски от запоздалых сожалений и никому уже не нужной злости, и Тимур даже радовался тому, что Лиза теперь в больнице, а он — здесь. Ему нужно было привыкнуть смотреть на неё самыми обычными глазами, без тени прошлых трагедий.
Но уже полузабытые спазмы тошноты подкатывали к горлу всякий раз, когда он представлял себе маленькую Лизу в следственном изоляторе.
Встряхнувшись, Тимур вскрыл наконец конверт, который передала ему Инга. Отец всегда любил её больше всех и его завещание никого не удивило. Но личные записи? Очевидно, он не планировал умирать так стремительно.
«Марина. Мы прожили долгие годы, но пришло время двигаться дальше…»
«Мне достаточно лет, чтобы наконец попытаться прожить честно…»
«Я встретил женщину, с которой хочу состариться…»
У отца была маниакальная страсть к рукописным записям. Он обожал предавать свои мысли бумаге, словно собственные вычурные завитушки приводили его в экстаз. Даже на самом ничтожном клочке бумаге стояла его заковыристая подпись и дата.
Все эти наброски были сделаны за неделю до его смерти.
Казалось, он пытался предварительно написать сценарий разговора с женой.
Зазвонил телефон, и Тимур, не глядя, включил громкую связь.
— У нас всё хорошо, — доложила Лиза, — мы поужинали и собираемся спать.
— Ты знала о том, что мой отец хотел уйти к тебе перед смертью?
— Нет, — резко ответила она, — он бы никогда так не поступил.
— У меня есть записи. Он действительно…
— Руслан бы никогда не бросил семью из-за меня, — сердито перебила его Лиза. — Да и для чего ему это делать, если я безропотно принимала свою роль тайной любовницы и не пыталась ничего изменить? Нет, Тимур, ищи третью женщину. Женщину с характером, которая не позволила бы ему каждый вечер возвращаться в объятия супруги.
«Её зовут Елизавета Алексеевна»… Зачеркнуто. «Это моя коллега по работе»… Зачеркнуто.
— Лиза, это правда, — мягко сказал Тимур.
— Зачем ты мне это говоришь? — он услышал слезы в её голосе.