Завкафедры виновато выставила вперед тортик.
— Прости, Тимушка, не хотела тебя напугать.
— Господи, Наталья Михайловна, почему вы прячетесь в подъезде?
— Я ждала тебя.
— Что случилось? — спросила Лиза в телефоне.
— Пожаловало твое начальство с дружеским визитом, — Тимур открыл дверь в свою квартиру. — Входите. Я вернусь через минуту, только вынесу мусор. Лиза, ты еще здесь?
— Да, — ответила она встревоженно.
— Наша прогулка по больничному саду откладывается. Но ты пока не бросай меня, хорошо? Мы с тобой чуть позже все обсудим. Ты не знаешь, почему все приходят ко мне без звонка? Люди разучились пользоваться телефоном?
— Тимур, мы с тобой только что расстались.
— Я утром приеду. Не волнуйся.
— Я просто подумала, что у тебя могло сложиться превратное мнение обо мне.
— Наталья Михайловна, вы названивали с какой-то дичью моей маме и девушке. Как вас вообще понять?
— Я была не в себе. Пришла попросить прощения.
— Очень вовремя пришли, я как раз собирался вам звонить. Лизы не будет всю неделю. Напишите за неё заявление на отпуск и подпишите его заодно.
— Что-то случилось? — с любопытством спросила завкафедрой.
— Дела семейные, — отмахнулся Тимур.
— Я просто переживала… вдруг наговорила тебе лишнего.
Тимур сел напротив завкафедры и спокойно и прямо посмотрел в её старое, хитрое, как у лисицы, лицо.
— Когда вы познакомились с Натальей Скамьиной?
— Я вовсе…
— Ну конечно. Кто угодно может на вашей кафедре обыскивать сумки сотрудников. У вас так принято. Наталья Михайловна, давайте поговорим начистоту. Я все-таки его сын. А вы называли себя его другом.
Она вздохнула.
— Несколько лет назад я увидела, как Руслан ругается с какой-то женщиной. Никогда в жизни не видела его в такой ярости. После того, как он ушел, она плакала на ступеньках института. Мы разговорились.
— Ваше любопытство никогда не дремлет.
— Она представилась матерью Елизаветы Скамьиной. Сказала, что её дочь связалась с женатым любовником. Что она пыталась убедить его завершить эти отношения, что она беспокоится о нем…
— О нем? — переспросил Тимур. — Наталья Скамьина беспокоилась о НЕМ?
Завкафедры пожала плечами, опустила глаза, без всякого смысла переставила местами чашки на столе.
— Она сказала, что её дочь убийца. Что она не уравновешена.
— Простите, — быстро сказал Тимур и стремительно вышел из кухни.
В ванной он долго смотрел на свое лицо в зеркало, пытаясь начать дышать и перестать ненавидеть.
Никогда никого он ненавидел так сильно, как в эту минуту мать Лизы.