Заминки хватило, чтобы нас нагнали и остальные враги. Два десятка альвов раскручивая веревки с крюками, начали обходить нас по дуге, намереваясь атаковать. Они и не стремились к честной схватке.
Зло рыкнув, я рывком поднял Лиру на ноги. Расправил израненные крылья, пытаясь покрыть их броней. Кое-как отбил первый брошенный крюк мечом. А вот отбить второй не успел. Он зацепился за край крыла, отводя его в сторону, отчего я потерял равновесие. А потом произошло страшное. Веревка обвязалась вокруг талии Лиры. Острый крюк впился в ее бедро, вырвав вскрик боли с прекрасных губ. Ее ладонь выскользнула из моей. И мелькнула горькая мысль, что я в последний раз держал любимую в руках.
Новый крюк впился в плечо, не давая мне прийти на помощь. Лиру потащили по земле назад. А я рухнул на колени, когда веревка обвила щиколотку. Одна за другой, они обвивали руки и ноги, не давая мне ни обороняться, ни просто встать на ноги. Боли почти не чувствовал, потому что все чувства были сосредоточены на ней. Я не мог отвести взгляда от Лиры. Кровь хлестала из ее раны, окрашивая платье алым. Она плакала, отчаянно пыталась вырваться и кричала так громко, что закладывало уши.
– Идиоты, – раздался злой оклик Дорана. – Сказал же, быть с ней осторожнее.
Он вздернул Лиру на ноги, зажал ей рот рукой, прерывая полный безысходности крик. Видеть ее в лапах этого ублюдка было выше моих сил.
– Отпусти ее! – вновь попытался вскочить, дергал руками и ногами, пытаясь вырваться, пробиться к ней, спасти. Но веревки натянулись лишь сильнее, вгоняя острые лезвия глубже в плоть.
– Деймос, – рассмеялся он. – Как давно я мечтал об этом мгновении… – он вскрикнул, когда Лира укусила его, пытаясь вырваться.
Злой крик иллеми был подобен грому. Альвы, что находились ближе к ней, рухнули на колени. Я даже сумел вскочить на ноги. Но вырваться ей так и не удалось. Короткий удар Дорана под ребра прервал крик. Веревки натянулись, вынуждая меня вновь упасть на колени в лужу набежавшей подо мной крови.
– Убить его, – приказал Доран, оттаскивая сопротивляющуюся Лиру в сторону леса. – Хочу его крылья.
Крылья грубо расправили за моей спиной, а один из альвов со злорадной улыбкой на губах направился ко мне, на ходу высвобождая меч из ножен. Я стремился к ней, пытался вырваться, хоть и понимал всю тщетность попыток. И все смотрел в полные слез и отчаяния золотые глаза любимой, пока она не скрылась за стволами деревьев. Собственное бессилие рвало душу на части, испепеляло, оставляло за собой выжженные рваные раны. Боль не имела значения, как и взметнувшийся для удара меч. Ведь я не смог защитить ее, не смог спасти. Прости меня, Лира. И прощай…