Глава 24
/Деймос/
Лира стояла перед зеркалом, раскинув руки в стороны, пока несколько портних кружили вокруг ее хрупкой фигуры, облаченной в черный шифон. Золотисто-алые волосы были заколоты на затылке, лишь несколько тяжелых прядей спадали на изящные плечи девушки. А кожа сияла в лучах утреннего солнца золотистыми блестками. Я залюбовался ею. Сейчас, в эти секунды, все мысли испарились, и я просто жадно изучал ее изменившийся облик. Изучал знакомые черты, подчеркнутые теперь алым оттенком алетерны Айлираны.
Но вернуться к действительности пришлось быстро.
– Снизошел до меня, чтобы сделать предложение? – прозвучал мелодичный, но холодный голос Лиры.
Наверное, я не скоро привыкну к необычному голосу. И вряд ли так скоро наступит момент, когда тон Лиры смягчится. Но подвижки все же есть. Больше она не обращается ко мне на «вы».
После произнесенной Лирой фразы портнихи отошли от нее, устремив вопросительные взгляды ко мне. Лишь Лира не смотрела на меня, обратив мрачный взгляд к своему отражению в зеркале.
– Выйдите.
Портнихи послушались мгновенно. Покинули спальню, закрыв за собой двери. И тогда я приблизился к Лире. Желание хотя бы прикоснуться к ней зудело в коже рук и было почти невыносимым. Лира вздрогнула, когда я провел кончиками пальцев по ее телу от плеча к локтю. Почему-то казалось, что это прикосновение сотрет золотистые блестки с кожи, но этого не произошло. Лира стояла, замерев, напряженная, даже злая. И такая прекрасная. Возникло желание прикоснуться к ее коже уже губами, впиться зубами, чтобы попробовать золото на вкус. Может, хоть это заставит ее взглянуть на меня?
– Ты ждешь предложения?
– Я ждала, что ты хотя бы спросишь.
– Чтобы ты отказала?
Лира резко развернулась ко мне. Запрокинула голову, чтобы посмотреть в мои глаза прямым взглядом. Яростным, огненным.
– Я не дам согласия на брак, – произнесла твердо, в один момент всколыхнув в душе затаившиеся раздражение и злость.
– Думаешь, у тебя есть выбор? Не забывай, что избежала казни только потому, что открылась правда о твоей личности.
– Гармонты отняли у меня все: семью, друзей, дом. А теперь ты хочешь отнять даже свободу? – лицо Лиры исказилось мукой. А в глазах заблестели слезы. Играет ли она сейчас или искренна в своих эмоциях?
– Никто не отнимает у тебя свободу. Это брак, Лира. Мои намерения не изменились. Я буду защищать тебя и… любить.
– Любить? Будто ты знаешь, что это такое. Если бы любил, ты бы не принуждал меня, – горькая усмешка мелькнула на алых губах.
– Смотри на наш союз иначе, – попытался взять ее за руку, но она отдернула ладонь. – Там в зале в алетерне ты сказала, что любишь.