— Доцык! — окликнул я его.
Они все тормознули вату катать, и Доцык ко мне подтянулся. Подозревающий неспокойное, но пыжится, строит из себя кого-то. С брата пример берёт.
— Здорова, Бостон, — одну руку подал вместо двух.
Ну щас попляшешь у меня сопляк.
— Боксуетесь? — спрашиваю я невинно.
Я вот прямо олицетворение невинности был в тот момент, и наверное это меня и выдало.
— А чего? Нельзя? — дерзить сразу начал щенок.
На брата надеется. Знает, что тот впряжётся в любом случае. Тот наверняка и стропалит его дома, чтобы пёр на всех. Но я — не все.
— Чего грубишь, Доцык?
Ну он сразу немного потух. Понял, что я действительно пока ничего особо-то и не сказал.
— Не грублю я, — сказал всё же.
— Ну-ну. Короче, я чего пришёл. Серого я под замок посадил. Пусть учится сидит, ему ещё жизнь строить. И вы его не тяните и забудьте вообще про него.
— Ты что, босс его что ли? — Доцык ухмыляется.
Блять, стоит шпингалет передо мной, которого я с щелбана уберу и пыжится. Хохма просто.
— Или это он сам отшиться захотел и тебя послал? — продолжает. — Отхватил сегодня и к брату побежал. Как тёлка!
Я его за грудки и к себе. Он вырывается, но держу крепко. А дружки там побросали всё и подбежали к нам. Я как зыркну на них, и они тормознули. Действительно, что им делать? Толпой меня забить? Так я психический, могу и ночью подстеречь, и они это знают. Да и слух потом пойдёт, что Домысла братишки беспредельщики — сладко им не будет. Один из них нашёл выход.
— Нормально всё, Доцык? — типа перекладывает ответственность. Хитро так.
— Нормально, — хорохорится этот шкет — Чего этот фастфудщик мне сделает?
Ну тут я не выдержал. Жру вредятину я для себя, а не для того, чтобы мне каждый щегол, пусть и Домысла братишка, тыкал этим.
Я его убрал подсечкой и в пыль лицом уронил. За ухо взял и выкрутил. Но всё очень бережно, аккуратно, по-отцовски так.
— Слушай сюда, щеняра! Второй раз повторять не буду. Ещё раз вякнешь что-то в мой адрес или к малому моему подойдёшь — я тебе что-нибудь весёлое устрою. А НУ ОТОШЛИ!
Последнее я рыкнул на щеглов, подтянувшихся после того, как эта мелкая потасовка началась.
— Пошёл ты! — дрожащим голосом говорит Доцык. — Тебя Домысел порешает за меня! Понял? Порешает!
— А сам не такой крутой уже? К брату, как тёлка, побежишь?
— Пошёл ты! Ты старше, так что не западло! А вот Серый чёрт!
Ну а дальше я переборщил, но меня понять можно. Не буду я терпеть, когда моего родного братика при мне нехорошими словами обзывают. Я ему к-а-а-ак выкручу ухо. Хрящ сломался, и кожа лопнула у меня под пальцами. Доцык заорал благим матом со слезами сразу. Крик магическим образом подействовал на его друзей. Половина машинально отшагнули назад, а половина подпрыгнули вперёд и вверх. Бей или беги во всей красе. Похлопаем же нашим экспонатам! Один из шкетов всё-таки осмелился и продолжил бег. Я отпустил Доцыка, шагнул ему навстречу и аккуратно ткнул того в солнышко. Мелкаш охнул и загнулся.