По совету Тамары, я пересаживаюсь подальше. Заставляю себя есть и не думать о том, что сваты предложат Зверю Мадину — правильную чеченку, его веры и воспитания. Из хорошей, по всей видимости, семьи. Не то, что я — дочь врага…
Шансов у меня нет почти. Не только же одной постелью отношения строятся. Семьи иначе, наверное, создаются. В особенности, у них.
В итоге, промучавшись сомнениями, отправляюсь гулять в сад. Тамара отправляет следом за мной одну из девушек, веля ей отнести фрукты. Полную корзину. Отнекиваюсь, но повариха говорит, что на свежем воздухе аппетит улучшается. Поэтому фрукты оставляют в саду на столике. Изысканная фаза, полная всего, серебряный нож с резной рукоятью для нарезки фруктов.
Изредка посматриваю в сторону дома, гадая, как пойдёт разговор Рустама с гостями. Слова Ареса обжигают до самого нутра. Мне не хочется верить, что он прав.
Неужели я успела размечтаться о будущем так, что в нём есть место и для меня?
Сумасшествие. В каждой мысли — он. Зверь.
Каждый миг вырезан в подсознании. Запечатлён. Такое, что есть между нами, ни вычеркнуть, ни забыть.
— У Рустама очень красивый дом. Мне нравится.
Застываю от звука мягкого, женского голоса. Хочется обернуться и посмотреть. Но я и так знаю, кто это.
Мадина Исаева.
Замираю и жду, пока она сделает ещё шаг. Чеченка плавной походкой огибает стол и садится напротив.
— Тебя сразу же отослали. Это выглядело так… жалко со стороны.
Теперь я понимаю, что та улыбка, обращённая в мою сторону, была не случайной. Это не был признак вежливости или воспитания. Ей заранее смешно было от моей роли.
Я смотрю на Мадину. Правильные черты лица, смуглая кожа, тёмно-карие глаза с длинными ресницами. Макияж почти незаметен, но он есть — чтобы подчеркнуть глаза и скульптурные скулы. Думаю, стоит ли отвечать ей хоть что-то. Наверное, не стоит. Но чувство превосходства, с которым смотрит на меня Мадина, непереносимо. Ещё хуже — эхо жалости в её сладком голосе.
— Я Мадина. Будущая хозяйка дома Алиевых, — с кроткой улыбкой говорит она.
— Будущая хозяйка? Для правильно воспитанной чеченки ты не слишком скромная.
Мадина тянется к вазе с фруктами и лениво начинает выбирать виноград. Обхватывает ягоду губами, перекатывая её. Нарочно долго смакует, вынуждая ждать.
В крови бурлит странное чувство. Хочется стереть с лица девушки улыбку. Стереть так, чтобы больше никогда не смогла улыбаться.
Заставляю себя успокоиться. Усмириться. Это гости Рустама. Я не имею никакого права хамить им и подставлять мужчину. Я слышала, что законы гостеприимства для восточных народов значат очень многое.