— Я не знаю, что в том шприце было. Ты — тоже, — парирует Малая. — Шприц уже набран был! — на своём стоит. — А препараты бывают разные. Не все мгновенно действуют! Могут и через несколько часов эффект дать. Такой, что спутать можно будет с выкидышем. И объяснить всё сильным стрессом! — взмахивает рукой, желая смахнуть слезинку.
Приближаюсь быстрее, чем она это делает, и языком снимаю влагу. Горячую.
— Горькая ты, как отрава… — носом по виску влажному веду. — Но всё равно пьянящая. Как абсент.
Замирает. Дыхание её спокойнее становится. Не плачет. Голову чуть в сторону поворачивает.
— Как абсент? — недоверчиво уточняет. — Ты же не пьёшь спиртное?
— Раньше пил, — отстраняюсь. — Пробовал многое. С Исевыми… разберусь. Не нужно гонор показывать.
— Защити меня и ребёнка. Огороди от всех — не буду! — с вызовом мне бросает.
— Сука наглая, — ухмыляюсь.
В груди — жар. Руки чешутся смять её всю. Прямо здесь разложить готов. Выдрать до искр из глаз. Выколотить. Насадить на кол дымящийся и жёстко, по-грязному иметь. В самых разнузданных позах.
Но нельзя. Запрет. Половой покой. Ухмыляюсь, на её невинно-блядски рот примеряюсь.
— Нет, — отодвигается и ложится на кушетке, подложив руки под голову.
— Что — нет? — переспрашиваю.
— Не примеряйся на мой рот! — пунцовеет до самых кончиков ушей. — После всего этого. Не смей даже…
Обхватываю её щёки пальцами, сжимая их так, что губы трубочкой вытягиваются. Вперёд.
— Рот — не звезда. Захочу — выдолблю, — пальцы на пряжку ремня опускаю.
— Половой покой. Запрет на секс. На волнение. На возбуждение — тоже…
Нравится, как её глазищи сердито сверкают. Отчитывает. Как ученика. Здорового такого ученика, который в любой момент может через колено училку перекинуть и трусы спустить, отхлестав по сочной заднице, отымев во все отверстия.
— Всё-таки ты по мне течёшь, — своё вычленяю.
— И, кажется, совершенно зря, — завершает разговор тихим тоном. Потом одну ладонь к груди прикладывает и глаза прикрывает.
— Что такое? — присаживаюсь на корточки, пытаясь заглянуть в лицо. Трогаю руку, отнимаю от груди. — Болит? Где? Куда удар пришёлся? Я тебе по голове вроде заехал, не? Или сюда тоже? Говори!
— Где болит? — спрашиваю.
Вроде по ней попало, а у меня внутри ломает. Малая молчит. Мгновения растягивает до невозможности.
— Болит. В груди болит. Не от удара, а от всего, что происходит. Так сильно болит, что боюсь — сил не хватит. Разорвётся на кусочки… — тише и тише. — И тебе плевать.
Едва слышно.
Но откатная волна сильная, как цунами. Хоронит под собой. Погребает.