— Хорошо. Буду иметь в виду, — кивнула я.
— Идем за стол. Илюша спокойно проспит до трех ночи.
— Откуда? — удивилась я.
— Просмотрела его биологические часы, — просто ответила девочка.
Мы вышли к столу как раз к половине двенадцатого, пространство под елкой все было завалено подарками. Но сначала сели за стол. Лиза села между Олегом и Владом и чувствовала себя вполне комфортно. После встречи нового года, как водится, пошли запускать салюты — невероятной красоты цветы и узоры. Я понимала, что Перун так расстарался для внучки, а она после окончания салютов выдала свое чудо, перейдя в урайскую ипостась и написав в небе своей энергией: «Люблю вас всех очень-очень». Просто водила пальчиками по воздуху, а надпись появлялась в небе голубоватым свечением. Погода была чудесная, мы еще немножко побаловались, кидаясь снежками друг в друга, дурачась и веселясь, как малые дети
А потом вдруг подъехали еще гости. Здешняя жена Сомова, тоже марсианка, и двое их приемных человеческих детей. Мальчик и девочка, кровные брат и сестра шести и семи лет. Марсиане, что решили остаться здесь, на Земле, часто усыновляли человеческих детей, поскольку своих здесь иметь не могли: в экзекоже может жить только взрослая особь. Я впервые видела семью марсианского отца. И они мне очень понравились. Дети добрые, светлые, хорошо воспитанные. Жена Сандра — вполне себе добрая дружелюбная. Молодая женщина.
Вместе с ними из другой машины вышли две женщины, одна — высокая черноволосая азиаточка, которая с радостным визгом бросилась к Демитрию, а он к ней прямо полетел. И я сразу поняла, что это и есть Диера, его невеста.
— Тебя отпустили? — не веря своим глазам, спрашивал Демитрий.
— А что им еще оставалось? Я объявила полное безоговорочное затворничество. Плюс твой отец словечко замолвил, и мой сдался. Все равно ведь уже твоя.
— Как же здорово! Здорово! — Демитрий закружил свою любимую. — Давно ты здесь?
— Достаточно, чтобы адаптироваться к местным условиям, нравам и обычаям.
— И как тебе?
— Здорово! Домой уже не хочется.
— И это ты еще не все знаешь! — заговорщицки подмигнул Демитрий. — Пойдем, я тебя с доченькой познакомлю.
Слово «доченька» тронуло меня до глубины души, и я пошла навстречу паре в ардонийской ипостаси.
— Какая она красивая! — восхитилась Деера, с любопытством смотря на меня.
— Ты знаешь, что ты очень на дедушку похожа? Спросила миленькая миниатюрная Китаяночка.
— Нет, я его не видела. А Дима сам мне не говорил.
— Похожа, правда, — кивнул отец.
— Я — Диера, — мне протянули руку.
— Я — Дора. Доротея.