— Алло, Олег! Это я, Влад! Слушай, у тебя же Светка в детском саду работает?
— Ну, — послышался сонный голос друга.
— А она не знает случайно, где детские вещи взять? Только быстро, прям сейчас?
— Тебе зачем? Что у тебя там за крики?
— Мне дочку вернули. Олег, представляешь?! Я просыпаюсь, а она в гостиной плачет. Она мокрая вся, ее переодеть надо, а у меня ничего нет.
Через час его друзья, Олег и Светлана Аверины, были уже на пороге его квартиры с вещами для малышки.
Что есть наша жизнь — всего лишь поток воспоминаний, в конечном счете.
Влад вздрогнул, услышав голос позади себя. Обернулся и увидел того самого белокурого мужчину из роддома. Врача, принимавшего роды у Оли. И он же, кажется, приходил на похороны Доры, назвался генералом Вадимом Пелегиным. В роддоме же был Вадим Орловский. На кладбище он сказал, что будет расследовать смерть Доры, ага, как же!
А еще за минувшие двадцать шесть лет мужик ни на грамм не постарел. Кожа такая же гладкая, подтянутая, глаза ясные, голубые.
— Кто Вы такой, в конце концов? — Влад бросился на мужчину и прижал его к стене, на лице мужчины, как всегда, не дрогнул ни один мускул. — Это вы? Это вы сделали мою дочь такой? Это вы убили ее? За что? Она выполнила какую-то миссию и стала вам больше не нужна, как ее мать тогда?
— Смерть — это был осознанный выбор Вашей дочери, господин Соколов. Она больше не хотела и не могла так жить, с таким грузом на сердце. Может, где-то есть и моя вина. Но сделанного не воротишь.
— Не воротишь! — взъярился Влад, хватая мужчину за горло. — Ты проводил эксперименты над моей женой, ты ее убил. Вы скрестили мою дочь неизвестно с кем, моя внучка оказалась нежизнеспособна, моя дочь наложила на себя руки. А тебе плевать!
— Каждый волен сам выбирать свой путь, Влад, — спокойно ответил генерал, кажется, совсем не обращая внимания на то, что его крепко прижимают к стенке за горло, — лучше скажите мне, где камень, что Вы взяли на месте падения НЛО?
— Да хрен тебе! — злорадно усмехнулся Влад.
— Ты сам не знаешь, — чуть улыбнулся в ответ мужчина, — кому ты его отдал? Своему другу? Аверину? Что ж, отлично! Отпустите меня, Влад. Я тоже отец, я знаю, каково терять детей, поверьте. Но право на смерть — тоже право, и его нужно уважать.
Руки Влада разжались сами собой под пронзительным взглядом голубых глаз, Влад отступил на пару шагов, мужчина спокойно одернул пиджак и уверенной, неспешной походкой вышел из квартиры, захлопнув за собой дверь. А Влад схватился за голову. Она гудела, словно по ней долбанули обухом топора. Это существо, похоже, основательно в ней порылось, и теперь знает о Владе все, вплоть до размера носков Влада.