– Что это? Я же сказала – зеленью! Зе-лень-ю!
Ожерельев вернулся на взводе.
– Шеф, что творит эта соплячка?! Зелень от меня требует!
Это их тогда озадачило. Ни один, ни другой еще не знали про зеленые деньги. Но просветили другие, дивясь их отсталости.
– Вот динозавры! Вы в каком мире живете? Не в курсе, что доллары называют «зелеными», «зеленью»?
Пожалуй, это был единственный случай, когда Ожерельев «спалился». К обиженной отечественными рублями даме его нельзя было посылать. Да он и сам кричал, что не пойдет.
Пришлось отправить к ней сотрудника молодого, обаятельного, с имиджем сердцееда и ловеласа. Он закружил чиновницу в вальсе давно позабытых эмоций и чувств, купил золотую цепочку и цветы вместо «зелени».
И все. Пятно согласовано.
– Не робей, у нас не соскучишься, – встречала Ирина Александровна Сысоева свою помощницу. Людей и дел становилось все больше, одной было не справиться. На укрепление наступательного рубежа (в приемную шефа) взяли новенькую, Татьяну Червинскую.
Работу для Тани нашла ее мама. Вере Павловне приснился загадочный сон: она отчетливо увидела рекламный баннер «ЛенСпецСМУ». Баннер этот имелся в действительности. Он извещал горожан о том, что компания продает квартиры в строящемся доме. Но для Веры Павловны это была совершенно конкретная весть – в этой компании должна работать ее дочь Таня.
Рано утром Танина мама, моложавая и очень позитивная женщина, позвонила в офис строительной фирмы.
– Здравствуйте, вам секретарь случайно не нужен? Женщина грамотная, исполнительная, умеет обращаться с компьютером.
– Сколько вам лет? – деликатно уточнили на том конце провода.
– Я не о себе говорю, а о дочери. Ей тридцать пять, – слукавила Вера Павловна. На самом деле Татьяне исполнилось сорок, но выглядела она замечательно.
– Секретарь нужен. Пусть приходит на собеседование.
Довольная собой Вера Павловна вошла в комнату к дочери: «А я тебе работу нашла!»
И все закрутилось. Печать документов, ксероксы, факсы, чай-кофе, звонки – телефон разрывался! Она таскала пакетами продукты из магазина, резала бутерброды, встречала и провожала гостей. День за днем Татьяна развивала в себе новый талант – четко принять информацию и доложить ее руководителю так, чтобы он все сразу понял. И в обратную сторону – донести посетителю то, чего ждет от него Заренков. Чтобы сам он не тратил на это свое время. Принять подачу. Ввести мяч в игру. Снова принять. В бешеном ритме. С максимальной реакцией. Как в волейболе, который она так любила.
Но темп, который казался предельным, все нарастал. Порой Татьяне казалось, что она теряет чувство реальности, потому что вот именно здесь и сейчас, на ее глазах, создается другая реальность. С восьми до восьми, а чаще до десяти вечера.