В тот момент показалось, что сейчас, одно только мгновение, и она выцарапает мужу глаза. Михаил Иванович очень вовремя опустил свою голову.
– Ну, не могу я! – простонал человек. – Я всю жизнь преподавал этот, будь он не ладен, научный коммунизм, читал лекции по атеизму, и вот… Мое научное прошлое, моя кафедра философии, Гегель и Кант не пускают.
– Твою ж мать! – прошептала жена. – Пойду в магазин, куплю что-нибудь выпить…
Они все уже собирались ложиться, когда Заренкову позвонила игумения Георгия.
– Вячеслав Адамович, вы собираетесь в храм завтра к восьми утра?
– Да, к восьми, там рядом есть магазинчик, мы купим цветов…
– Я вас прошу, приезжайте на полчаса позже. На полчаса позже, – повторила она, опасаясь, что ее не услышали.
– Хорошо, матушка. К половине девятого будем. Надеюсь, что цветы не разберут.
Утром на подступах к храму толпился народ, по кольцу полицейское оцепление. Что случилось?
Оказывается, ровно в 8.05 цветочный магазин, что в полусотне метров от Георгиевского храма, – там, где они собирались покупать цветы, – его взорвали. Очередной террористический акт. Прогремело шесть взрывов, что-то горит, кто-то кричит, красные лепестки разлетевшихся роз, красная кровь.
А если бы не звонок матушки Георгии? Тогда жертв было бы больше.
Вот так они, несколько семейных пар из далекого Петербурга, в Иерусалиме воочию убедились, как суетна жизнь, как непредсказуем конец, как сильна молитва русской монахини, настоятельницы Георгии, отвратившей своих гостей от погибели без покаяния.
Под прикрытием полицейских их буквально забросили в храм, окна которого были выбиты взрывной волной, здесь запах гари смешался с запахом ладана.
– Что нам делать?
– Будем венчаться, – невозмутимо ответил священник.
Это был особый обряд. Проникновенное, высокое таинство. Взрослые и седые мужи, повидавшие жизнь и бывавшие в таких передрягах, теперь взирали на жен своих как на юных невест, как в первый раз – они только что осознали: этот раз мог стать последним.
Заренков держал корону над головой Юрия Панибратова, они обходили по кругу, и в этот момент прогремел еще один взрыв. Да так близко, что нельзя было не пригнуться, не втянуть головы в плечи. Позже выяснилось, что на втором этаже цветочного магазина сработала седьмая бомба.
На следующий день местные газеты писали о сумасшедших русских, которые устроили во время теракта венчание.
Смертельная опасность обошла их стороной. Жизнь продолжалась, и Вячеслав Заренков понимал, что успех, – то, к чему все так стремятся, – не является целью и ценностью сам по себе. Важно то, к чему ты стремишься, зачем тебе нужен этот успех? Один хочет купить виллу на берегу моря, машину и жить в свое удовольствие. Он говорит: «Каждый должен зарабатывать сам, для себя». И это его философия. Но мысль, которая когда-то давно, по дороге из Орши в Ленинград, пришла в голову Заренкова как озарение, эта мысль все так же в нем и жила: «Достичь большого, чтобы с высоты этого большого сделать больше добрых дел для людей».