Воспользовался суматохой после того боя у леса. Снял одежды с погибшего воина, замотался — да покрепче, и лицо — и продержался неопознанным столько времени, перебираясь от одной кучки к другой, скрываясь за якобы делами и лошадьми. На Перевале так и вовсе не до него были, все старались не умереть.
— И ведь просьбу мою не выполнил, — менее ехидным голос не стал, — Не отправился к отцу рассказать, как все было.
— Не волнуйтесь, кюна, летописи оценят.
Позволила себе рассмеяться тихонько, поймав еще несколько оценивающих взглядов в нашу сторону.
Жаждете обвинить меня в непотребном поведении?
Не выйдет.
Клятва охранителя, моя уверенность в Даге и его готовность к самопожертвованию связывали нас крепче прочих уз, даже любовных, и те, кто глупым не был, могли это понять. А до глупцов мне и дела не было.
Остановились мы тем вечером возле скалистых наслоений, что постепенно превращались в довольно угрожающий каменный гребень, тянущийся вплоть до одной из безымянных гор. Расположились, как и прежде, спиралью — место позволяло — только вот я уже не была одна. И помогал мне устроиться, костер разжигал Даг, а не те, кто делал это или с опаской или с неприязнью. И я второй раз за все это время, что прошло с момента моей продажи, заснула совершенно спокойно. Как в детстве. Зная, что мне нечего опасаться рядом…
Но именно Даг меня и разбудил, уже глубокой ночью, когда затихли почти все
— Эсме… — он говорил тихо и спокойно, и застучавшее в тревоге сердце тут же замедлилось, — Разведал неподалеку источник… уже все ярлы там побывали — пещера с теплой заводью. Видимо огненное дыхание Нижних там близко подходит, вода с виду как подогретая.
Искупаться?
Боги, я даже и не надеялась, что мне удасться облиться толком, пока мы не доберемся до жилья, и смутно представляла себе, сколько нам еще осталось — Север крепчал, и я уже надевала все, что только можно было, все, что мне выдали с собой, но все равно часто мерзла…
А сейчас мне предлагают искупаться и согреться?
В общем, я еще только додумывала, но уже выбиралась из под теплых шкур и осторожно шла, почти наощупь, за посмеивающимся от такого рвения Дагом. Небо было затянуто — ни луны, ни звезд, костры потухли. Мой охранитель явно выжидал, чтобы никто не догадался, что у кюны есть вполне себе человеческие желания и слабости, а может ждал, когда все ярлы и король намоются…
Немного кольнуло то, что меня не позвали, не рассказали сразу. Вот для любимой королевы они бы…
И снова заставила замолкнуть свой внутренний голос. У меня все лучше получалось… отгородиться и не слышать. Ни себя, ни Ворона.