— Вики… — нежно шепчет Кай и целует в уголок губ.
Меня потряхивает от нахлынувших эмоций, в груди разгорается пламя… даже открыть глаза не в состоянии.
Послышался ласковый смешок и снова поцелуй, на этот раз в подбородок. В щёку. В лоб. В плечо…
— Не позволяй мне так много… — глухо шепчет Кай, обнимая меня и прижимая так сильно, что кажется трещат рёбра. — Я ведь могу не остановиться…
— Ты задушишь меня… — сипло стону в ответ, распахивая веки.
Кай усмехается и снова целует меня в лоб.
— А теперь рисуй.
— Шутишь? — прочистив горло поинтересовалась. — Сначала лишил меня рассудка, а теперь — рисуй?
Кай сел на лавку и вытянул ноги.
— Хотя бы попробуй, — загадочно улыбнулся и добавил. — Хочу, чтобы эта ночь не кончалась…
Обескураженно выдохнула и взяла холст. Ладно… если для него это так важно, так важно, чтобы я начала рисовать, я начну.
— Ничего не обещаю, — предупредила раздражённо.
— И не нужно, — отозвался он. — Главное, ты согласилась, и я снова могу любоваться тобой.
— Кай… — выдохнула, готовя палитру. — Мы же были детьми, неужели ты всё запомнил, что с нами случалось? Неужели серьёзно воспринял то, что происходило в детстве?
Кай сел ровнее и уставился вдаль.
— Ты была ребёнком, а я всегда был на три года старше. Всё, что тогда происходило, было самым счастливым для меня временем. После ухода матери… я замкнулся в себе, перестал доверять даже собственному отцу, казалось, никому нельзя верить, — он поднял на меня взгляд и усмехнулся. Даже в полумраке его золотые глаза ярко светились и мерцали. Никогда не привыкну. — А потом в доме появилась ты. Шумная, вздорная, вредная… ты не оставляла мне шанса продолжать замыкаться в себе. Я закрывался, но ты выводила меня из себя одной своей выходкой, а потом… я просто не понял, когда стал получать удовольствие оттого, что ношусь за тобой, желая наказать, а ты, смеясь, удираешь. Поэтому, да, эти воспоминания очень важны для меня.
— Вот это да… — протянула растерянно и взяла кисточку. Хотелось съязвить, но я сдержалась. Нечасто Кай открывается перед кем-то, обнажает свои чувства, и я должна ценить то, что открылся он именно мне. — А не принесёшь мне разбавитель?
— Конечно, — улыбнулся он и поднялся. — Скоро вернусь, начинай пока.
Мазнула сухой кисточкой по холсту и посмотрела на небо, такое тёмное и глубокое… Добавила на палитру чёрную краску и задумчиво макнула в неё кисть…
Кай вернулся, поставил на лавку банку с разбавителем, а сам снова сел, не отвлекая меня. Удивительно, но я действительно начала рисовать. Сначала бездумно выводила непонятные линии, играла с красками, подбирая цвета, а потом… незаметно втянулась и присутствие ангела рядом не мешало. Раньше я не могла рисовать, когда кто-то находился поблизости.