— Мне к нему идти хочется, как застрелиться.
Нет, ну, правда. Валерии гораздо важнее быть сегодня в студенческом клубе и проследить, чтобы Марчел не перестарался со Златой. Сестра показалось ей немного наивной и неискушённой. Валерия чувствовала ответственность за неё.
— Тебе не обязательно к нему идти, — неожиданно откликнулся Лем. — Мне всё равно сразу после обеда нужно будет отнести ректору кое-какие бумаги. Заодно могу попросить его передать через меня то, что он хотел сказать тебе.
Какой замечательный ребёнок! Валерия едва сдержалась, чтобы всё-таки его не потискать. Она наклонилась к нему и шепнула:
— Если ректор почему-то забудет, зачем хотел меня видеть, напомни ему, что он собирался рассказать о помолвке.
Нет, ну а вдруг? А что если слова Ольшанского всё-таки имели под собой какую-то почву?
Лем кивнул с самым серьёзным видом — показывая, что задание понял. Валерия не сомневалась, что паренёк всё запомнил. По нему же видно — вундеркинд!
Глава 23. Уже знает
Глава 23. Уже знает
Рассказать или не рассказать? Яна мучили сомнения. Он понимал, что реакция Валерии на известие о заключённой без её участия помолвке будет бурной. И это, мягко говоря. На этот раз от её гнева может пострадать далеко не только чернильница. Он окинул взглядом свой кабинет, пытаясь представить, какие предметы испытают на себе силу её возмущения. А может, надо думать от противного — что уцелеет? Не проще ли промолчать? Пусть Ольшанский, заваривший эту кашу, сам расхлёбывает.
Но с другой стороны, если правильно преподнести информацию, может получится склонить Валерию на свою сторону? По сути, они ведь, можно сказать, союзники — оба стали заложниками ситуации.
Ян так и не пришёл к однозначному решению, когда в дверь постучали. Он приготовился увидеть зеленоглазого дьявола в юбке, но в кабинет вошла вовсе не она. Юный Лем, как всегда предельно серьёзный, переступил порог. Строгий костюм, чёрный деловой кейс в руках. Как необычно видеть восьмилетнего ребёнка таким собранным и сосредоточенным. Именно эти его качества приняли во внимание, когда вопрос о зачислении в академию юного чрезвычайно одарённого мага встал на повестке дня совместного заседания педагогического и попечительского совета. Решение было принято единогласно. Но, тем не менее, хоть Лем уже два месяца был студентом академии, Яна до сих пор удивляло, откуда в нём столько взрослости.
— Дьер Ян, по вашей просьбе я провёл переговоры с дьером Томасом.
Ян невольно улыбнулся — сколько официальности во фразе. А дьер Томас, между прочим, — это отец Лема.