— Да проходите же!
Ректор силой, едва ли не за шиворот, заставил Британи переступить порог и захлопнул за ней дверь, вдобавок, будто у несчастной студентки недостаточно тряслись колени, закрыл на замок. После Гвен обернулся к притихшей, ставшей еще больше похожей на Мышку девушке и, скрестив руки на груди, заметил:
— Что-то вы слишком стеснительны для моей любовницы!
Подбородок Бри практически коснулся груди. Если прежде уши были просто красными, то теперь приобрели густой свекольный оттенок.
— Я… Я очень виновата, мастер Лабриан.
Ректор не ответил и зажег в прихожей свет. Видимо, чтобы в полной мере насладиться чужим позором. Книги легли на полочку под зеркалом — два тонких тома, больше напоминавшие тетради. В библиотеку Гвен заходил не просто так.
Британи боялась пошевелиться, даже дышала через раз.
— Ну, и с чего вдруг такие фантазии? Влюбились?
Он спросил это запросто, будто интересовался погодой.
Девушка мысленно вернулась к той злосчастной перемене и постаралась максимально честно объяснить свое поведение.
— Надо расширять кругозор, — внимательно выслушав историю рождения пикантной сплетни, заметил Гвен. — Цветы дарят не только дамам сердца. К тому же я не дарил, а вернул — большая разница.
И без всякого перехода полюбопытствовал:
— С Кевином Таширом занимаетесь?
— Да. То есть уже нет.
Вряд ли после проваленного испытания «золотой мальчик» захочет с ней знаться.
Немного успокоившись и уверившись, что чай — это чай, а не прелюдия к лишению невинности, Британи огляделась. Прежде ей не доводилось бывать в богатых квартирах, а жилище господина Лабриана явно к ним относилось. Взять хотя бы вешалку — не из сосны, а из ореха. И держатель для зонтов — роскошь для обычных домов. К примеру, родные Бри просто ставили их в ведро. На стенах — рожковые светильники. Зеркало освещено особо, чтобы модницы могли прихорашиваться перед уходом, а мужчины проверять, не криво ли повязан галстук. Интересно, Гвен жил здесь один? Какая, собственно, Британи разница, но девушки — существа любопытные. Она поискала глазами шляпку или пальто, однако не обнаружила вообще ничего, только одинокие перчатки для верховой езды. Выходит, верхняя одежда хранилась где-то в другом месте. Где, девушка обнаружила, когда пригляделась к одной из стен, скрывавшей утопленный шкаф.
— Вы предпочитаете пить чай в прихожей? — усмехнулся наблюдавший за ней Гвен.
Настроение его явно улучшилось — еще один повод для радости. Может, обойдется, и Британи не вылетит из академии.
— Ой, — встрепенулась девушка, — я сейчас, простите, мастер Лабриан.