Где-то рядом послышались странные звуки. Я подняла глаза и увидела, как по коридору со шваброй и ведром воды ковыляет уборщица.
— Доброе утро, Сашенька! — её голос эхом ударился о белые стены.
— И добрее видали.
Она остановилась, поставив ведро на пол.
— Снова воюешь?
— А то!
Я вскочила и двинулась ей навстречу.
— Во упрямая! Даже я уже успела понять, что это дело гиблое.
Пожалуй, весь универ наслышан о моей персоне и каждый второй хлебнул от моих выходок сполна. Ярлык «оторва» прочно закрепился за мной среди сокурсников.
— Значит, мелко плавала пока.
Уборщица покачала головой и, бубня что-то под нос, взялась за швабру, а я отвернулась к окну. «Думай, Сашка, думай!» До конца пары оставалось десять минут — не мудрено, что аллея перед парадным вновь оживала. Я всматривалась в лица людей, когда в голове появилась интересная мысль: «Если все, кто подчиняется дяде, не могут ничего сделать для моего отчисления, значит, мне нужно спровоцировать кого-то более влиятельного». Внизу, громко общаясь, стояла компания парней, вдоль аллеи дефилировали первокурсницы, которые выдавали себя особенно нарядным видом, а также у самого входа с телефоном в руке я заметила мужчину в синем пиджаке. Открыв окно, буквально вывалила из него свою худощавую фигуру. «Препод или всё же кто-то из родственников драгоценных студентов?» Внутри разгорался азарт к новой пакости, мой взгляд метался между мужчиной и обстановкой в коридоре, пока не зацепился за ведро с грязной водой.
— Надеюсь, что это кто-то из родственников первачков — банкир, депутат, да хоть Юлий Цезарь. Лишь бы сработало.
Я схватила ведро, и под громкие возмущения старушки выплеснула содержимое на незнакомца. Помои добротно испачкали ткань пиджака, а я, затаив дыхание, выглядывала в ожидании ругательств, но так их и не услышала. Блондин стоял неподвижно, а потом медленно поднял голову. Можно уходить — я была убеждена, что меня запомнили. Теперь дело оставалось за малым: дождаться когда он поднимется в ректорат и потребует, чтобы студентку, которая нарочно испортила его пиджак, немедленно выгнали из университета. Может наивно, но я ожидала, что дядя, который дорожит репутацией, именно так и сделает, а вопли отца мы уже потом вместе послушаем. Будет очередной скандал, меня отправят к бабушке на время, а потом я спокойненько буду заниматься танцами в своей любимой студии. Красота! В приподнятом настроении, насвистывая, я направилась на вторую пару по расписанию своей группы, чтобы меня было легче найти. Я готова была выслушать любые оскорбления в свой адрес в обмен на свободу. Ждём-с…